Но перед этим послушайте одно стихотворение, сударыня, – неожиданно сказал он.
– С удовольствием, – кивнула я, присела рядом с ним на диван и вся обратилась в слух.
– Со страхом божиим выпускаю крик грешной души на ваш строгий суд.
– Читайте, князь! – сгорая от нетерпения, с улыбкой умиления поторопила его я и услышала следующее:
Она прекрасна, словно лебедь белая,
Как перистое облако легка.
О, как пленяет лаской неумелою
Её на диво хрупкая рука!
Уста чаруют негой целомудренной,
Глаза сияют ярче всех лучей,
Она вошла – взошла звездою утренней,
Навек развеяв мглу седых ночей.
О сон мой, сон полночный искушающий,
Ты сжалься надо мною, прекратись!
Дай видеть наяву рассвет, сгорающий
В крылах её, что томно рвутся ввысь.
Она прекрасна, словно лебедь белая.
Слова бессильны, чувств не передать.
Благослови, Господь, мечту несмелую
Жизнь за земного ангела отдать!
Нестор заговорил, и целый мир померк для меня, словно на землю внезапно опустилась, расправив необъятные чёрные крылья, огромная птица по имени Ночь. Все эти слова он произнёс, неотрывно глядя мне в глаза. Каждое движение его тонких и благородных уст завораживало.
– Кто автор этих строк? – спросила я по окончании стихотворения.
– Он перед вами, сударыня, – ответил он. – Он не поэт, но любит поскрипеть пером в час безделья, когда ни опыты, ни книги не занимают его. Осмелюсь спросить…. Как по-вашему, сударыня? Эти строки хороши?
Тут я почувствовала, что моё стойкое к любовным соблазнам сердце вновь начинает стремительно таять как мороженое под лучами яркого летнего солнца.
– Нестор!.. – слетело с моих уст его звучное и гордое имя.
Больше я ничего не смогла произнести, пленённая загадочным сиянием его неподвижных фиолетовых глаз и призрачно застывшей в правом уголке губ виноватой улыбкой.
Волна неукротимой мучительной нежности накрыла меня с головой. Я самозабвенно прижалась к нему и, дотянувшись до его слегка колючей щеки, покрыла её лёгкими и тёплыми поцелуями. Целуя любимого, я ощущала, как одна его рука осторожно и ласково гладит мои уложенные в причёску волосы, а другая мягко, но властно обвивает мой стан.
– Я люблю тебя, – прошептала я. – Прости, что я так редко говорю тебе это. Я знаю, что я слишком холодная, слишком строгая…. Но когда мы станем мужем и женой, всё будет по-другому – я тебе обещаю.
– Господь с тобой, Юля…. Какая же ты холодная? Нет! – с чарующей виноватой улыбкой признался он и, несколько мгновений со вниманием подержав мою руку, неожиданно заговорил о нашем будущем. – Да, ты скромна и сдержанна, но вместе с тем очень добра и ласкова.
