остановился, поправил волосы, и перепрыгнув ступеньку, вошел в ресторан, где его уже ждала Агна. Осмотрев зал, Кельнер улыбнулся при виде жены. Она сидела за дальним столиком у стены, в центре которого уютно горела белая свеча, а чуть дальше, за ее спиной, на окне стояла фигура какой-то богини: Харри было лень разбирать какой именно, – ее левая рука была поднята вверх, а меч, зажатый в правой, упирался в землю.
Увидев Харри, Агна мягко улыбнулась, и сердце Кельнера-Милна, которого и в Берлине и в Лондоне считали сумасшедшим, забилось летучим стаккато. Легкий поцелуй в губы, смешанный с улыбками Харри и Агны, еще не закончился, а услужливый официант уже стоял позади них, с вазой, наполненной водой.
– Для букета фрау, – с торжественной улыбкой добавил он, и, отчего-то изобразив неловкий поклон, протянул им меню.
Рассмеявшись, Агна поблагодарила официанта, и принялась изучать предложенный список, а Харри украдкой наблюдая за ней, весело хмыкал каждый раз, когда, – видимо, встретив в меню блюдо, которое ей не нравилось, – она забавно морщила нос, и опускала глаза вниз, в поисках чего-нибудь другого.
Вскоре на столе появился заказ: домашний яблочный пирог перед Агной и свиная рулька – перед Харри. Из напитков они выбрали «Зект», вернее, – как дотошно напомнил Харри слишком услужливому официанту, который принялся было подробно рассказывать им обо всех существующих видах шампанского, – «Винцерзект».
– Отличный выбор, герр…– у Харри не было никакого желания называть свою фамилию, и официант в отчаянии замолчал, переводя взгляд на его красивую спутницу. – Шампанское мы подаем в узких высоких бокалах. Какие вы предпочитаете, фрау, – прямые или в форме тюльпана?
Прижав пальцы к губам, чтобы не рассмеяться и не обидеть официанта, которого, судя по значку, прикрепленному к форме, звали Людвиг, Агна, едва сдерживая смех, ответила:
– В форме тюльпана, пожалуйста.
Людвиг просиял, улыбаясь в ответ. И кто знает, сколько бы еще продлилась возникшая пауза, если бы не красноречивое хмыканье неприветливого спутника фрау. Извинившись, Людвиг направился к барной стойке, успев прошептать: «Mein Gott, надеюсь, он ей не муж!». Агна, услышав замечание, развеселилась еще больше, и, запрокинув голову вверх, звонко рассмеялась, привлекая внимание окружающих, а Харри, пробурчав что-то в ответ, занялся поисками сигарет.
– Я забыл спички, сейчас вернусь.
– Харри…– начала Агна, показывая на зажженную в центре столика свечу, но он был уже далеко и не услышал ее.
– Вы так очаровательны, фрау Кельнер!
Фройляйн Ланг остановилась рядом с Агной, и ядовито улыбнулась, успев оценить все, что только может заинтересовать одну женщину в другой: фигура, красная помада и красное платье, сияющее счастьем лицо, и, наконец, цветы. От взгляда Ханны ничто не ускользнуло, и, завершив свое небольшое исследование, она снова взглянула на жену Кельнера.
– Наверное, у вас особый случай, если Харри дарит вам
