вроде него: недовольные собственной участью, они срывали злобу на тех, за кого заступиться некому.
– Не прошло и года, – буркнул он.
– Ты еще это не допил. – Мер кивнула на его кружку. Рис проследил за ее взглядом и прищурился.
Под вечер в «Серпе и сапоге» набиралась толпа. В таверну заглядывало много косарей и странников – пропустить кружечку эля и посплетничать. Мер проворно, пряча взгляд, отнесла несколько кружек за столик солдатам, сменившимся с караула.
– Простите, что заставила ждать, – тихо извинилась она.
– Не бери в голову, девица. – Это отозвалась женщина-стражник. Руки у нее были загрубелые, привычные к мечу. – Смотрю, тебе самой не помешало бы махнуть кружечку.
Мер вытерла пот со лба и тут же поправила волосы, убедившись, что они прикрывают уголок левого глаза.
В воздухе висел густой пар, пахло супом с ягненком. Еду подавали в щербатых плошках, которые натаскали из заброшенных домов. Все больше и больше бежало народу из окрестностей Гвелода, бросая пожитки. «Нам же больше достанется», – сказала как-то Карис. Коренастая, с сильными руками, коротко стриженная. Никто толком не знал, как ей удалось стать хозяйкой таверны, но спрашивать не решались.
Мер появилась в «Серпе и сапоге» три месяца назад и при себе имела пригоршню монет да мозоли на пятках. В таверну зашла, чтобы снять комнату на ночь, а когда через три дня не съехала, Карис спросила, есть ли ей вообще куда идти. Мер не ответила, и хозяйка сунула ей в руки две полные кружки эля, указав: «Столик в дальнем правом углу».
Так Мер и осталась. Разносила выпивку, подметала полы. Платили немного, зато отвели комнату наверху. В прежние времена в «Серпе и сапоге» располагался хлев, и на месте стойл в крепких деревянных стенах все еще торчали крюки и железные скобы. Внутри пахло мокрым сеном, а в щелях причудливо свистел западный ветер. Впрочем, Мер тут нравилось. За последние годы ей где только не довелось побывать, но таверна больше всего напоминала дом.
И была бы еще больше похожа на дом, если бы не пьянчуги.
Когда Рис в четвертый раз потянулся к Мер, она едва справилась с собой, чтобы не вывернуть ему руку.
– Ладно, ладно. – Девушка забрала его кружку. Налила еще и вернулась.
Рис сердито посмотрел на нее слезящимися глазенками:
– Давно пора. Тебе же платят, чтобы ты подавала это пойло.
– Смотри, как бы Карис не услышала, – ответила Мер.
Схватила старую тряпку и принялась натирать стойку, одновременно скользя взглядом по залу. В таверне сидели солдаты, несколько торговцев, в углу двое резались в кости. У всех было и питье, и еда, все выглядели довольными. Мер могла позволить себе короткую передышку.
Она прошла в кухню. Живот свело от голода, стоило услышать запах жира на жаровне. В небольшой комнате, закатав рукава, работал юноша, от пара его темные волосы завивались. Элгар был тихоней и держался замкнуто, зато умел состряпать ужин из пригоршни муки да вчерашних овощей.
– Что делаешь? – Мер опустила поднос на стол.
– Овсяные
