бежевыми деревянными партами, как и стульями, и уходящему в бежевые же крашеные стены с белой пластиковой доской под чёрные маркеры и под чёрный же потолок с белым светом прозрачных стеклянных люстр, на котором так же – висел и белый пластиковый проектор, «устремлённый» к белому же полотну у доски; и, оправив свои светлые волосы, длиной до лопаток, она пробежала своими серо-голубыми глазами по присутствующим, поприветствовав их с кивка, и направилась вглубь аудитории. И, пройдя, наконец, к своей парте, она села рядом со своей сверстницей – подругой-ангелом: брюнеткой с короткими, до плеч, тёмно-каштановыми волосами, тёмно-серыми глазами в обрамлении чёрных коротких ресниц и под широкими же чёрными бровями – на высоком лбу, с длинным и клиновидным носом, будто и прорезающим её светлую кожу, острыми скулами и прямо-таки выпирающим округлым подбородком – под полными и светло-бежевыми губами.
– Ты чего так долго? – Осведомилась у всё-таки успевшей подруги та.
– Да на первом же этаже – мемориал установили: погибшим во втором корпусе! И, прикинь, все решили именно сегодня – почтить их память, принеся кучу разноцветных игрушек и разномастных цветов! Пока я пробралась через всю эту процессию… Жуть! Всю форму мне измяли! – Фыркнула девушка, осматривая потрёпанную и пусть и в меру, но и всё-таки же смятую, а для неё и вовсе – «помятую» чёрную одежду: из классической с оборками юбки, рубашки, пиджака и небольшого галстука. Так и не забыв же ещё про обувь – тут же и поправила заклёпки чёрных туфель на небольшом и толстом каблуке.
– Да уж… И ведь подумать только!.. Провернуть такой террор – и на 9 же мая. «День победы»… как-никак! Соболезную – семьям студентов… Но и благо же что – преподаватели успели уйти. Бывает же!.. За десять минут – вышли. Будто – чувствовали!
– Говорят, – понизила голос светленькая, решив поделиться слухами, – что одной студентке – всё же удалось выжить… И её – перевели к нам в корпус, приколись!.. Вместе – с оставшейся частью её группы… Ну и другими – обучавшимися с ними!
– Да ты что?!.. – Охнула тёмненькая и тут же закрыла рот руками. – И кто – она?
– Не знаю… – Повела плечами, а после и руками – её подруга-соседка. – Но она – чудом выжила: успела выбежать из здания – за минуту, представляешь? Бедняжка!
– Согласна! Потерять – стольких… Да ещё – и так!.. Ужас! – Пискнула брюнетка, зажмурив ещё и глаза: то ли уже и от подступивших слёз, то ли ещё и от страха.
– Да… Семерых, кажется! А остальные – отмечали дома… – Кивнула блондинка. – Так и что забыли эти же семеро – в том корпусе и в тот день: до сих пор выясняется!
– Внимание, студенты!.. У меня для вас – новость! – Раздалось по помещению громогласных и не терпящим возражений – женским строгим голосом из коридора.
– Ой! Кураторша… – Шикнула демонесса и, вновь же разгладив складки на своей юбке, встала у стула – со своей же всё правой стороны.
