переспрашиваю брезгливо, будто пальцами поднимаю вонючую тряпку, чтобы стереть с доски:
– Кто уже оборзел? – этот приемчик всегда работает. Раздается смех.
– А кто их знает… Вузы будут платные! Уже за пересдачи деньги дерут. В библиотеке за просрочку. Надо идти, обязательно надо! Слыхали про реформу?
Я не слыхала про реформу, мне жаль задачек, что я готовила полночи, к тому же после трех пар Лёня обещал прислать за мной машину.
– Ребята! – я стараюсь быть убедительной. – Ну куда вы пойдете? Что ее, в Екатеринбурге готовят, эту реформу? Кто сказал, что она вообще будет? Там дождь со снегом, только зря простынете. А у нас сейчас бесплатное занятие по термеху, в тепле, в тишине, берите, пока даю.
Часть студентов быстро соглашается. Кто-то не собирался идти, кто-то сомневался, кому-то нравится все, что я говорю. Я уже давно поняла, что есть студенты, которые ищут Учителя. Если выберут тебя, все твое им становится интересно: и лекции, и манеры, и тезаурус. Ты рассказываешь про момент инерции, а они просветленно кивают. Прекрасно, если это хорошисты и отличники, а если нет – потом на экзаменах испытываешь неловкость. Что ж кивали-то, думаешь, зачем дурачили? А они сопереживали и присутствовали. Но всегда есть тот, кто не любит ни тебя, ни твой предмет, и тот, кто думает, что его нельзя полюбить.
– Мы тут будем термех учить, а образование платным сделают! – бунтует Васечкин, должник за прошлый семестр. Странно, что он вообще пришел на лекцию.
Девочки ищут выход:
– А давайте без большого перерыва, успеем и туда и сюда!
В аудитории после перемены я обнаруживаю полгруппы. Два аккуратных мальчика докладывают:
– Мы на демонстрацию не пойдем, Ирина Борисовна, зачем это надо.
Через год оба эти мальчика, одетые в униформу, встретят меня в холле «Атриум Палас отеля», – хорошая подработка для студентов, но мне станет неловко, словно я давала им не те формулы.
– Ждать больше некого, Ирина Борисовна, Смирнов с Гореловым ушли.
Смирнов с Гореловым, мои любимые парни, деревенские по виду и по повадкам. Смирнов хитрит, работая под лентяя, а я на семинаре еле сдерживаюсь, чтоб не погладить умную бритую головушку. Горелов учится средненько, но я вижу, что ему всегда интересно, куда направлены сила и скорость. А вдруг они правы? И ректорат разрешил. Последнее время я стараюсь быть лояльной к начальству.
– Ладно, раз многие ушли, отменяем занятие. Только, ребята, не ходите на площадь. Что там хорошего, в этой толпе…
Звоню Лёне, чтобы не присылал машину. Выхожу, пытаюсь поймать частника, это сегодня непросто. Институт окружен грязным тающим валом и потоком воды. Идет дождь вперемешку со снегом. Летят машины, разбрызгивая жижу. Колготки тонкие, ботинки легкие – я осторожно перелезаю через сугроб, поднимаю глаза и вдруг вижу: на меня мчит КамАЗ! Ретируюсь обратно, не разбирая дороги, за сугроб – грязью обрызгивает только лицо. И волосы. Машу рукой из-за укрытия, это бессмысленно, меня не видно, и я выхожу к воде с тяжелой думой. Не все КамАЗы будут
