начал Эгирин, судорожно подбирая слова.
Он не знал, как рассказать обо всем, чтобы это не выглядело, словно он жалуется на деда. Сардера Эгирин любил. Да и вообще, в шестнадцать лет ябедничать уже не к лицу.
– Ничего такого… Просто мы… – Сардер тоже не знал, как рассказать жене обо всем, чтобы не нажаловаться.
Внука он любил не менее сильно, чем тот его, и тоже не хотел быть ябедой. Ябедничать в шестьдесят три года тем более не к лицу.
– Понятно, – фыркнула Янтария. – Вы опять спорите о поединках. Сардер, дорогой, ну почему ты упрямишься? Позволь мальчику участвовать. Неужели ты не веришь, что он справится?
– Но, дорогая… Я как никто другой знаю, какие там испытания. И ему некогда к ним готовиться. С нового учебного года он должен начать учиться в Манибионе. Какие могут быть поединки?
– Тс-с-с, – Янтария прижала палец к губам, – не горячись. Подумай сам. Больше у мальчика не будет такого шанса.
– Да! – поспешил поддакнуть Эгирин, обрадовавшись неожиданной поддержке.
Видя непримиримую позицию деда, он был уверен, что бабушка уж точно его никуда не отпустит.
– Почему не будет? Закончит Манибион и затем будет принимать участие в поединках на общих основаниях, как положено.
– А ты бы хотел соревноваться с участниками младше тебя? – вкрадчиво проговорила Янтария. – Для него это будет что-то вроде унижения.
– Да! – вновь вмешался в разговор Эгирин, который еле сдерживал себя, чтобы не разразиться многословной тирадой.
– Подумаешь! Всего лишь год разницы.
– Но, дорогой, это для нас с тобой год – пустяк, а для их возраста это целая пропасть.
– Да! – в третий раз поддакнул Эгирин и с надеждой посмотрел на деда.
Сардер задумался. Его лоб перерезала глубокая морщина, а губы упрямо сжались. Но долго он бы не смог продержаться. Как тут возражать, когда на тебя с такой надеждой смотрят две пары одинаковых зеленых глаз?
– Ну ладно, – со вздохом сказал он. – Только нужно получить одобрение стеллиума. Все-таки допуск тебя к поединкам – это нарушение правил.
– Я же не виноват, что все так сложилось.
– Конечно, не виноват. Поэтому я и разрешаю тебе попробовать.
– А давайте прямо сейчас поедем и узнаем, можно ли мне участвовать? Я не смогу ждать еще целый день.
Эгирин не мог даже спокойно стоять на месте. Сардер, ворча, поднялся из-за стола:
– Хорошо-хорошо, поехали. Позови Сентарию, она будет рада повидаться с Луной, да и тебе понадобится поддержка. Ждать вердикта придется долго. Уж что-что, а посовещаться мы любим. Но не забывай – последнее слово будет за Эссантией.
Эгирин, забыв, что ему уже шестнадцать и он без пяти минут выпускник, перескочил через подоконник и помчался по саду, во все горло зовя Сентарию, которая, как всегда, возилась в своем экспериментальном уголке. Услышав о предстоящей поездке, та собралась в мгновение
