style="font-size:15px;"> – Понимаю… – Задумчиво произнёс Адлихт, – за это стоит поработать… мечами.
Роланд взглянул в глаза Адлихта:
– Значит, ты со мной, контур?
– Без особых раздумий. Твоё дело справедливое – это даже легат Ансгар понял. К тому же… его самого ущемил король Людовиг и Ансгар, я думаю, более не будет благоволить королю.
– Тогда всё решено, – отозвался Роланд. – Отдохнув… отправимся в лагерь короля. Кони сильно устали… и требуют отдыха.
Все прибывшие с коннетаблем, поев походной пищи…, покормив и напоив коней… улеглись отдыхать. Небольшой лагерь, выполняющего особую задачу отряда Ордена Креста, затих… окутываясь сном.
Роланд лежал… и смотрел на рассыпанные по ночным Небесам различной яркости звёзды. Звёзды своими густыми наслоениями-скоплениями… заполняли космы тёмного пространства. Над Роландом пролегал тот самый световой, звёздный путь, который время от времени разрезал вспыхнувший след… падающего на землю «небесного пришельца» – метеора.
«-… Сварожич… они (славяне) зовут их Сварожичами… я видел их блеск… там в Ретре. Видел… и был отпущен одним из них… с той возвышенности. Отпущен живым… Это какой-то знак… Но… не мне его разгадывать… Мне теперь, добраться бы до лагеря Людовига. За завтрашний день… мы должны достигнуть его. Теперь, нам уже не нужно петлять по лесам. Я хорошо помню дорогу… помню все ориентиры. Завтра… днём предстоит длинный, торопливый путь. Но… меня теперь торопит, подгоняет не собственная слава… Нет! Я уже забыл об ней… Это… такая глупость. Имя… слава… Разве в них… счастье?.. Нет! Мне теперь дороже другое… Дороже всего на свете… Дороже всех сокровищ… и имя этому необыкновенно дорогому для меня не предмету, а существу – Бероника!.. Бероника… Ванесса… Василиса…»
С этими именами в своих мыслях… Роланд провалился в сон…
Глава 8
Аббат Просетус писал на пергаменте отчёт… в высший конклав кардиналов Ватикана. Он тщательно расписывал свою роль… во всех произошедших событиях в этих последних числах, начавшегося похода на славянское Поморье и Полабье, армии короля Людовига. Просетус, съедаемый алчностью ожидания нового, уже КАжущегося рядом, почти свершившегося возвышения в иерархии служителей Ватикана, почти в КАждом эпизоде названной событийности, в коей и он сам (это надо признать) принимал активное участие, выделял именно себя, ретушируя долю деятельности архиепископа Ансгара, выставляя её в таком образе, в коем она казалась несколько архаичной (то есть уже утратившей эпизодическую активность, в виду застарелости планов архиепископа-легата и его приверженности разработанной им самим стратегии, коя уже как бы не приносила никакого результата) и не своевременной. Просетус царапая этот документ, который мы можем со всей открытостью в суждениях, назвать доносом… с умилением в сердце представлял себе, как его будут читать на закрытом от лишних глаз конклаве алых Кардиналов и о коем даже сам избранный папа Ватикана Григорий Четвёртый знать
