обходя Бранибор! Торопились… Очень поторопились… и вдруг… встали!.. Это было неожиданностью для всех!.. И стоим до сих пор…»
Просетус снова сунул в рот уже немного пожёванное перо и продолжил сыпать, как ему КАзалось, умными, ДЕЙственными иДЕЯми:
«-…расчётливость Людовига сыграла здесь плохую роль… Он больше ростовщик… чем король и тем более полководец. Да… подпорченная нами кровь Меровингов, играет против нас же… Опоскудилась кровь… Став нашей… Но… мы сами этого добивались. Вот он… дуальный результат и с этим уже ничего не поделаешь. Но Олдриг мне должен помочь. Когда-то мы были близки… очень даже дружны!.. Если те, наши отношения… можно назвать дружбой. Сейчас… мы уже стали не теми… Годы… Но… теперь и меня и его… манит другое… надо отписать ему… мою великолепную идею… Она стоит этого.»
Просетус положил перо и налив в чашу напитка… выпил всю чашу за раз.
«-…жажда… откуда-то взялась жажда… Я ничего… ещё не ел, кроме сухофруктов… Может они… вызвали сухость в горле. Но… от чего отвлёкся?.. Олдрик… да-да Олдрик. Епископ… при Дофине. Примет ли он мою идею?.. Надо подумать, как её обставить, чтобы она ему понравилась… Так… подумаю… над этим…»
Просетус потянулся к одной из тарелок и взял с неё кусок жаренной курятины. Он вгрызся в неё своим ртом… и толи оторвав, толи откусив кусок, стал работать челюстями… Но вдруг… он остановил пережёвывание… и мысленно заметил:
«-…курица горчит… Дорис переборщил с перцем. Но… ладно, я заметил другое – я почувствовал голод. Это хорошо. Ум требует подпитки, вот почему я не могу найти подходящих идей и слога. Надо подкрепиться основательно, прежде чем я сяду за письмо, адресованное епископу Олдрику…»
Просетус доел кусок курицы и взяв лепёшку, испечённую ему Дорисом, стал отрывать от неё кусочки и отправлять их в рот… растворяя куски слюной, для облегчения пережовывания… Меж ними он откусывал мясо с другого куска курицы и также, медленно пережёвывая все находящееся во рту, запивал напитком из чаши, кою снова наполнил из кувшина.
Вот Просетус закончил трапезу… и отодвинул от себя остатки еды, вновь подвигая пергамент… и беря в руки перо…
«– Так. На чём я остановился?.. Олдрик… Мне надо напомнить ему кое-что, что может его *изпугать… Ведь я знаю кое-что из его старых изречений!.. Он может забыл их, но я-то нет!.. Я не из тех, кто имеет короткую память!.. Он тогда плохо отзывался о… кардинале Григории… не думая, что тот впоследствии станет Понтификом. Вот это и надо ему напомнить… Это несомненно *изпугает его! Он, скорее всего даже забыл эти изречения… но я ему их напомню… так по-дружески! Без обид… Хи-хи-хи!.. Но… дам, подскажу ему путь к *изправлению тех самых ошибок молодости… Пусть только попробует откреститься!.. Он *изпугается! Он никогда не был храбрецом, но всегда был необычайно расчётлив. Поэтому, я никогда не делился им сокровенным… Никогда. Это ставит меня выше его. Но… в своём письме, я также дам
