style="font-size:15px;"> – Мне только озеро Телецкое на ум приходит. Ну еще город Бийск, – я растерялась. – У меня знакомая там жила.
– Уже неплохо, – улыбнулся мужчина. – Может, еще что-то вспомните? Съешьте что-нибудь, голова заработает.
Я взяла кусочек копченого сыра и вспомнила:
– Катунь? Это вроде река… И Евдокимов где-то там погиб. Актер.
– Все так. Только он еще и губернатором у нас был, – уточнил мой собеседник. – Давайте договоримся: если вам неловко принимать угощения от посторонних, то вы со мной просто потом поделитесь своим салатом. Идет?
– Вполне, – я осмелела и взяла креветку за хвостик. – Однако какой-то неравноценный обмен получается…
– Нормальный обмен. Кстати, меня Саша зовут, – протянул он мне руку.
– Оля, – пожала я его ладонь. – Расскажите мне какую-нибудь историю. Я сюжеты собираю для книг, пишу по договору в разные издательства иногда.
– Ух ты! – восхитился мужчина. – Что же рассказать? У меня столько историй – не на одну книгу хватит.
– Мне что-нибудь спокойное. Обыденное такое, философско-житейское.
– Вот с этим сложнее, – Саша задумался и пожевал губами.
– Ну что вас потрясло недавно? Знаете, например, в детстве вы знали одно про кого-то и тут вдруг открылась другая сторона этого знания… – я посмотрела в его лицо внимательно. – Понимаете, о чем я?
– Пожалуй, да. Есть у меня такое открытие, но будет ли оно интересно…
– Будет! – заверила я его. – Мне все интересно.
– Хорошо, – ответил он, приготовившись рассказывать. – Вы записывать будете или так запомните?
– Я что-то проголодалась, – призналась я. – Буду есть и слушать.
– Вот молодец! Ценю искренних людей, – придвинул дощечку еще ближе. – Может, по пельмешкам?
Подцепил ловко и угостил меня со своей вилки.
– Теперь можно и на «ты», раз едим с одной тарелки.
Я утвердительно махнула головой, жуя горячий сочный пельмень.
– Ну слушай, писательница. Живу я в Петербурге уже семь лет, в Барнауле столько же и не был. А тут дела заставили вернуться – умерла мать, надо было организовать там все и помочь сестре с переездом сюда.
Выдался у меня денек побегать по родному городу, посмотреть, что с ним стало, повспоминать юность. Сильно в моем микрорайоне ничего не изменилось, площадь благоустроили, плиткой все выложили, деревья разрослись. Сосна, под которой мы с пацанами клятвы в детстве закапывали, оказалась за забором на территории небольшого парка. Искать вход было лень, я через прутья на нее посмотрел, интересно, как бы я выглядел у сосны на корточках, откапывающий картонный пакет от кефира восемьдесят второго года разлива? Или розлива? Как правильно, грамотейка?
– В разговорной речи «разлива». «Розлив» – для вывесок, – машинально отметила про себя, что я все-таки
