у неё ещё сохранялся.
В кондитерской на первом этаже покупаю коробочку любимых дочкиных пирожных. Я ещё не решил до конца, стоит ли Мишке рассказывать, что мы с её матерью развелись, но если мне подвернётся хороший повод, пожалуй, лучше будет подсластить пилюлю.
– Галина Сергеевна, я пришёл. Мишка! Папа дома…
Из гостиной выглядывает домработница:
– Добрый день, Андрей Владимирович. Вы сегодня рано. Обед накрывать?
– Потом, – отмахиваюсь. – Что это наша попрыгунья меня не идёт встречать?
– Не слышит, может? – с сомнением замечает Галина Сергеевна. – Мишель! Папа пришёл!
Тишина. Уснула она, что ли? Прохожу по коридору, тихонько открываю дверь. Мишель лежит на кровати, накрывшись с головой. Не жарко ей? Опускаюсь на кровать, тяну руку к одеялу.
– Уйди!
Так! А это ещё что?
– Эй… Ну-ка посмотри на меня. Что случилось?
Мишель неуклюже вскакивает.
– Ничего! Просто я тебя… я тебя ненавижу!
Вот это номер! Та-а-ак, и кто мне объяснит, какого чёрта произошло за те несколько часов, что мы не виделись? А ведь произошло. Я никогда ещё не видел свою малышку такой.
– Ненавижу! – повторяет дрожащими губами.
– Это я с первого раза понял. Лучше расскажи, чем я это заслужил.
– Ты не даёшь маме со мной встречаться!
Ах вот оно что. Выходит, Наталья, узнав, что нас развели, всё же решила напоследок нагадить? Я думал, она умней. Что ж, мне не впервой ошибаться насчет этой бабы. Нутро обжигает холодная ярость.
– Ты говорила с мамой?
– Нет!
– Тогда с чего ты взяла, будто я не даю вам встречаться?
– Я прочитала журнал! – на мохнатых Мишкиных ресницах повисают слёзы и капают по одной на бледные щёки.
– Так, стоп! Во-первых, прекращай плакать. Никакой причины для твоих слёз нет. – Я осторожно стираю пальцами влажные дорожки. – А во-вторых, какой ещё журнал?
– Тот, которому мама дала интервью! Я всё ждала, ждала, когда оно выйдет… – Мишка судорожно всхлипывает, вряд ли осознавая, что со мной делает её плач. С большим трудом вспоминаю, о каком интервью дочка толкует. С тех пор, когда я узнал об этом самом интервью, утекло уже столько воды, что я и думать о нём забыл. Оглядываюсь в поисках злосчастного журнала.
– Что ты ищешь?
– Так журнал этот. Надо же знать, на чём основаны предъявленные мне обвинения? – шучу, не слишком-то надеясь развеселить дочь.
– Ты говоришь, как юрист! – морщит нос Мишель. Отходчивая она у меня всё же девчонка. Обижаться долго не может.
– Я и есть юрист. Ну, где эта макулатура?
Мишка запускает ручку под одеяло и нашаривает планшет.
– Сейчас всё можно прочитать прямо на сайте журнала, – она снова всхлипывает.
– Да… Как-то я об этом не подумал.
Сайт открыт
