молний. И все же я не осознавал всей опасности, не думал, что похожий на взрыв облаков потоп будет продолжаться много часов, возможно, несколько дней.
Только когда я приблизился к зияющей черной дыре, я понял, что у меня в тылу, должно быть, с тропической силой льют дожди, что на высокогорье за стенами долины бушует шторм, и что озеро, питавшее реку, было затоплено и сливало излишки воды в долину.
Но когда я увидел перед собой вход в туннель, я понял это и запаниковал. Но слишком поздно. Я лихорадочно работал веслом и пытался направить свое судно к берегу, но все мои усилия были тщетны. Река несла меня вперед, прямо к дыре в скале, и ее течение удерживало мое хрупкое каноэ в центре канала, несмотря на все мои усилия повернуть его в сторону. Мое сердце, казалось, остановилось, я почувствовал тошноту и слабость от ужаса, когда увидел, что вода уже заполнила туннель на расстоянии ярда от сводчатой крыши. Я был уверен, что верная смерть стояла передо мной. Задолго до того, как я смог пересечь проход, вода поднималась, пока не заполнила подземный канал, и напрасно я проклинал себя и свою безумную алчность, которая задержала меня.
Все это произошло за долю секунды. В следующее мгновение черная арка появилась над танцующим носом моего каноэ. Едва осознавая свои действия, я бросился плашмя на дно каноэ, вплыл в туннель и был окутан абсолютной тьмой.
Глава VI
"Трясясь и дрожа, ожидая в любой момент почувствовать, как вода переливается через борт моего каноэ, услышать, как его борта скрежещут о каменную крышу, когда вода поднималась, я лежал не шевелясь. Казалось, прошли века. Не было ни проблеска света, только рев несущейся воды, заполняющей ужасный подземный туннель. Постепенно, по мере того как проходили минуты, а каноэ все еще мчалось вперед невредимым, я успокоился. Возможно, проход внутри был выше, чем у входа. Был шанс, что я все же смогу выкарабкаться, вынесенный на первых волнах наводнения, и я осторожно поднял весло, ожидая почувствовать, как оно ударится о крышу над головой. Но оно не встретило сопротивления, и, воодушевленный новой надеждой, я сумел зажечь факел и поднял его над головой. Едва различимые в сиянии, я мог видеть стены туннеля, искрящиеся и переливающиеся, когда свет отражался от кристаллической породы, а в десяти футах над моей головой я увидел потрескавшийся от воды свод со свисающими сталактитами. Я вздохнул легче. В настоящее время мне не угрожала реальная опасность, и мне казалось, что течение теперь не такое быстрое.
Но мое каноэ бешено крутилось, раскачиваясь и подвергаясь неминуемой опасности опрокинуться или врезаться в стену или какую-нибудь подводную скалу. Закрепив факел на носу, я схватил весло и направил каноэ по центру потока. Я плыл вперед, все дальше и дальше. Река часто делала крутые повороты, и если бы судно было предоставлено самому себе, оно наверняка потерпело бы крушение. Часто туннель становился очень узким, но всегда между моей головой и крышей оставалось достаточно
