в основанном таким образом государстве тотчас же начинается процесс развития вследствие усложнения первоначальной цели. Возникнув в интересах жизни к таковой, государство существует τοа εв ςБν >νεkα, для жизни совершенной.
Учение о переменном характере социальных целей ясно обнаруживает также ошибочность теории органического возникновения и развития социальных явлений. По общему правилу об органическом происхождении учреждения говорят только вследствие незнакомства или недостаточного знакомства с процессом этого возникновения и развития. Не зная, как учреждение в действительности развилось, мы думаем, что сознание вообще не принимало здесь никакого участия. Чем отдаленнее от нас какой-либо исторический процесс, чем меньше источников сохранилось о деталях его развития, тем охотнее приверженцы органической теории государства и общества ссылаются на него для обоснования своих гипотез; и, напротив, то, что возникло при свете исторического сознания и, стало быть, в частности, в новейшее время, нередко называют неорганическим и потому отвергают. На этом основании старые учреждения представляются часто органическими, новые, – процесс развития которых ясно виден, – механическими. Но чем глубже проникает исторический анализ, тем более он убеждает нас в том, что должно было бы быть понятно само собою, – что все учреждения обязаны своим происхождением сознательным волевым актам и только вследствие изменения цели становятся чуждыми первоначальной причине их возникновения и потому получают вид образований, бытие которых не зависит от воли человека.
Кроме изменения цели, на развитие социальных институтов влияет еще и другая причина. Если, с одной стороны, всякое действие неизбежно имеет какую-либо цель, то, с другой стороны, не всякое действие служит к достижению предположенной или исключительно только предположенной цели. Всякое действие может иметь социальные последствия, которых нельзя не только предвидеть, но нередко даже и предчувствовать. Вследствие чрезвычайного многообразия и сложности социальных отношений деятельность человека может послужить источником и не предусмотренных последствий. Последствия новых правоположений, новых должностей, новых налогов, поведения, парламентских партий, торгового договора, объявления войны, уступки территории, заключения мира и т. д. никогда не могут быть предусмотрены с точностью. Все эти события имеют ближайшие непосредственные цели, без сомнения, сознаваемые их активными участниками. Но последние не могут знать, достигнут ли они этих целей, не повлекут ли их действия каких-либо иных желательных или нежелательных последствий. При тесной внутренней связи всех социальных явлений результаты исторического акта, для его участников строго телеологически-детерминированного, могут даже вообще выйти за пределы доступного чело-веку предвидения. Стоит только вспомнить о великих всемирно-исторических решительных сражениях, последствия которых, по необходимости скрытые от самих участников, отражаются
