href="#n_159" type="note">[159].
Общим для всех этих органических конструкций является отрицание противоположного учения, по которому социальные образования представляют агрегаты, которые должны быть объясняемы исключительно из существа конечных образующих их элементов, индивидуумов. Общей всем им является поэтому конструкция человеческого общения как первоначального единства, к которому отдельные индивиды относятся как члены, так что они могут быть вполне поняты только из существа целого. Органическая теория является, таким образом, противоположностью индивидуалистического учения о человеческом обществе. Но во всех своих формах она страдает одним крупным недостатком – она оперирует понятием, которого не может определить. Удовлетворительного научного объяснения природы организма не существует. Все определения, предполагающие организм объективным, т. е. не зависимым от нашего мышления явлением, не выходят за пределы описаний, тавтологий или в лучшем случае малоудовлетворительных общих мест. В частности, едва ли возможно установить прочный признак различия между организмом и механизмом. Это видно и из новейшего определения, предложенного Wundt’ом[160]. Более или менее удовлетворительное объяснение организма возможно только при помощи понятия цели; существо организма, безусловно, телеологического характера[161]. Все органические функции имеют цель по отношению к целому, а целое, в свою очередь, находится в постоянном отношении цели к его частям. Понятие же объективной цели выходит за пределы нашего познания. С точки зрения эмпирического познания природы органические явления являются не чем иным, как в высшей степени сложными механическими. Целью естество-знания, к которой оно медленно приближается, – быть может, без надежды когда-либо ее достигнуть, – является сведение явлений, кажущихся органически телеологическими, к механически-атомистическим[162].
Понятие организма является, таким образом, результатом определенного способа мышления. Определенный род внешних, связанных в пространстве и во времени явлений и событий объединяется в нашем сознании, вследствие телеологического отношения к ним, в единое целое, причем мы не имеем достаточных оснований утверждать, чтобы этому синтезу в нашей психике соответствовало аналогичное объективное единство вне нас[163]. Перемещая такое объективное единство в мир существующего, мы вступаем уже в область метафизики. Воззрение, что организм как таковой существует вне нашего сознания, представляется не более вероятным, чем, напри-мер, воззрение, что существует не зависимый от нашего восприятия объективный мир красок и тонов.
Тем более приложимо это возражение к учению о социальных организмах. Что мы постоянно конструируем как единства самого разнообразного рода, группы, наблюдаемые в бесконечном множестве в социальных явлениях, имеет свое достаточное основание. Если бы мы были лишены способности создавать субъективные
Под коллективным организмом (Gesammtorganismus)
«Организованным продуктом природы является то, в чем все есть цель и в то же время средство».
Биология в своих первоначальных стадиях оперирует понятием жизненной силы как объективного организующего момента. Новейшая биология давно уже отнесла этот организующий принцип в область фантазии Ср.
