и именно это привлекало в нём больше всего. Мне требовалось быть очень внимательной в разговоре с ним, потому что упустив даже одну деталь, сложно оказывалось понять, о чём речь. Темы плавно перетекали из одной в другую и мне нравилось идти вслед за его мыслью – ценнейшей единицей его немного эпатажного, но искреннего образа. Клод имел склонность быть загадочным, таинственным. Быть может, это из-за того, что он сам не знал, что выдаст в следующую секунду, а может потому, что класть он хотел на какую бы то ни было определённость.
Именно это отсутствие определённости и тяга к сумбуру, как я впоследствии осознала, было для него всей жизнью. Жизнь и есть сплошная неопределённость, так какого чёрта мы продолжаем загонять себя в узкие рамки? Вторя этому своему кредо, Клод мог смело говорить, что целью современных молодых людей должно быть жгучее желание «трахнуть систему». В пределах разумного, конечно. Его велеречивые фразы были похожи на психоделические проповеди, потому что Клод копал глубоко и нередко его язык не поспевал за мыслями. При первом разговоре многие его измышления были озвучены им мягко, с долей должного приличия, но сама их суть не менялась, и вот эта искренность подкупала.
Мы проболтали до часу ночи, сидя за одной лишь только барной стойкой, и изредка шевелили пальцами, тем самым прося бармена ещё по одной. Меня всегда впечатляло, что Клод более «приземлённый», в отличие от многих его коллег «по цеху». И теперь, когда я увидела это воочию, моему обожанию не было предела.
Всё хорошее имеет свойство заканчиваться, но я не чувствовала грусти. Это был самый счастливый вечер в моей жизни.
– Эй, Нора, – окликнул меня Клод, когда я уже уходила. – Возьми.
В его руках я увидела маленькую помятую визитку, которую он, должно быть, достал из кармана куртки или джинс. Клод протягивал её мне.
– Позвони мне, подруга. Идёт?
И я позвонила.
Глава первая
В семнадцатилетнем возрасте я была довольно-таки впечатлительной девчонкой. Всё, что происходило перед моими глазами, тут же откладывалось в голове, и неважно, нужна была ли мне та или иная информация или не нужна. Вне зависимости от моего мнения мозг сам принимал решения и достаточно часто рефлексировал в ответ на каждое событие. Умерла любимая кошка – рефлексия. Понравившийся мальчик поцеловал в щёку – тоже рефлексия. Я принимала всё близко к сердцу, и мама иногда в шутку говорила, мол, как ты вообще ещё не лопнула от переизбытка бушующих в организме химических процессов, ведь я чувствовала всё происходящее чрезмерно и с лихвой и могла быть ходячим дофамином и мелатонином – в зависимости от ситуации.
Именно тогда, в столь нежном возрасте, я впервые узнала о существовании Клода.
Мы с подругой пришли в кинотеатр и ткнули, что называется, пальцем в небо при выборе киноленты. Просто потому, что нам нечего было делать. При подкидывании монетки выпала решка, обозначая перспективу ближайшего времяпровождения.
Это
