нынешнюю партию арестантов на Сахалин, своего доверенного человечка. Чтобы тот при случае организовал… Ну, скажем так, несчастный случай. Но, поразмыслив, от этой идеи отказался. Рискованно очень, ваше высокопревосходительство! Ну, «шлепнет» он нашего немчика – и, скорее всего, тут же «засветится». С парохода в море не спрыгнешь, знаете ли… Попадет в руки следствия. Начнут копать – почему убил? Почему именно Ландсберга? Нет, это не годится. Тут другое требуется! Более радикальное…
– Радикальное? Ты что, Судейкин?! – перестав ворошить бумаги, Александр Романович перешел на хриплый шепот. – Неужто весь пароход мыслишь потопить? Вместе с Ландсбергом?..
– Боже упаси, ваше высокопревосходительство! Дряни на пароходе том собрано, конечно, порядочно – но все одно: грех! Грех! Хотя, конечно, было бы неплохо, откровенно говоря. Нет, у меня другая задумка имеется. Мой одесский агент сообщил вчера депешей, что погрузка арестантов закончится через два-три дня, не раньше. Пароход, опять-таки, хоть и не слишком старенький, однако даже с парусами его машина больше двенадцати узлов не дает. Так что, ежели не медлить, то вполне можно успеть послать моего человечка другим судном на опережение. В Сингапур, скажем – наверняка будет!
– И что в Сингапуре? – усмешливо осведомился Дрентельн. – И как твой человечек до Сингапура доберется раньше «Нижнего Новгорода»? Яхту наймет за твой счет?
– Дороговато выйдет! – усмехнулся Судейкин. – У меня расчетец другой: из Одессы, почитай, каждый день корабли отправляются в Константинополь. И оттуда на восток тоже, в южные моря, как по расписанию. И англичане, и немцы, и французы с турками. Так что, ежели не медлить, то наш человек успеет обогнать «Нижний Новгород».
– Так что в Сингапуре-то должно произойти? – допытывался Дрентельн.
– Имеется у меня, ваше высокопревосходительство, любопытная информация. Живет там, среди прочего народонаселения, один немец российского происхождения. Вернее, с русскими корнями. Немного не в своем уме немец тот, говорят. Ни одного корабля из России не пропускает, особенно с каторжными. Земляков ищет на каждом, гостинцами одаривает. Наши моряки с регулярных рейсов его уж все знают, привыкли. И не опасаются.
– И ты хочешь сказать, что тот немец – тоже твой агент?
– Нет, ваше высокопревосходительство! Мой человечек, прибывши в Сингапур раньше «Нижнего Новгорода», дружбу с тем немцем сведет, и вместе с ним нужный пароход встречать будет. С гостинцами! – Судейкин многозначительно сделал ударение на последнем слове. – И Ландсбергу, как земляку, особый «гостинец» передаст.
– Понимаю, – вздохнул Дрентельн, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. – Страшный ты все же человек, Судейкин. Страшный! Впрочем, ты прав – видно, теперь нам нельзя иначе. Что ж… Действуй! Деньги опять, поди, нужны?
– Точно так, ваше высокопревосходительство! Секретные фонды, если изволите помнить, у меня имеются. Но и контроль за ними в свете грядущей ликвидации
