за своими бухгалтерскими книгами, сэр. Вам действительно нужно появляться в обществе почаще. Тогда бы вы заметили, что мое платье вовсе не такое вызывающее, а на самом деле довольно строгое. – Алесандра не придала значения его недоверчивому фырканью. Она почувствовала, что ей хочется дать ему хорошего тумака. – Вы принимаете свои обязанности опекуна слишком близко к сердцу.
Когда они стали подниматься по лестнице, Колин крепко обнял рукой ее плечи. Алесандра попыталась скинуть его руку. Однако Колин был настроен решительно и проявил властность; в конце концов она сдалась.
– Алесандра, мой отец доверил мне заботу о вас. И не важно, нравится мне это или нет. Я ваш опекун, и вы будете делать, как я прикажу.
– Жаль, что вы совсем не похожи на своего отца. Он такой милый, добрый человек. Вам следует у него поучиться.
– Когда вы прекратите одеваться как продажная девка, я стану именно таким, – пообещал Колин.
Алесандра выдохнула, заикаясь:
– Еще никто не смел назвать меня продажной девкой!
На это яростное утверждение Колин ничего не ответил, пряча улыбку.
Долгое время ни один из них не вымолвил ни слова. Их проводили в ложу принца-регента, и они заняли места бок о бок.
Здание оперы было заполнено до отказа, но Колин был уверен, что только Алесандра следила за действием. Остальные наблюдали за ней.
Она притворялась, что не замечает пристальных взглядов. Алесандра и Колина сразила наповал своей красотой. Она была замечательно сложена. Держась с царственной простотой, она ни разу не отвлеклась от сцены. Однако Колин мог видеть ее руки. Они были крепко сжаты и лежали на коленях.
Он пододвинулся немного поближе. Потом протянул руку и накрыл обе ее руки одной своей ладонью. Алесандра не отвела взгляда, чтобы посмотреть на него, но своих рук не убрала. Они не шелохнулись до окончания спектакля.
Белый крахмальный галстук на шее Колина сводил его с ума. Он хотел сорвать эту штуковину, задрать ноги на перила ложи и закрыть глаза. Вероятно, с Алесандрой случился бы сердечный приступ, если бы он осмелился так бесстыдно себя повести. Конечно, Колин не стал ее смущать, но, видит бог, как он ненавидел все это притворство, все эти светские приличия!
Колину было невыносимо находиться в ложе принца-регента. Натан неделю бы вопил, если бы узнал об этом. Его компаньон не любил правителя еще больше, чем Колин, поскольку его жена обманным путем лишилась своего наследства, оказавшегося в руках не слишком благородного принца.
Ужасная опера, которую Колин был вынужден терпеть, не привела его в хорошее расположение духа. Тогда он и на самом деле закрыл глаза, попытавшись не слышать визгливых звуков, доносящихся со сцены.
Алесандра до окончания представления так и не поняла, что Колин задремал. Она повернулась к нему, чтобы спросить его мнение о спектакле, и когда уже собралась заговорить, Колин всхрапнул. Алесандра чуть было не рассмеялась и с трудом сохранила невозмутимый
