и устранить такую возможность для других категорий лиц, совершивших указанные деяния. Причем данная формализация оживляет норму, закрепленную в ст. 300 УК РФ, предусматривающую наказание за незаконное освобождение от уголовной ответственности. В ином случае эта норма останется полуживой, поскольку чрезвычайно трудно установить злоупотребление со стороны правоприменителя, если применение уголовно-правовой нормы поставлено в зависимость главным образом от усмотрения должностного лица, от его правосознания.
Красноречиво показывает зависимость произвола освобождения от усмотрения правоприменителя и от отсутствия исчерпывающей совокупности условий освобождения в диспозиции статьи уголовно-правовой нормы следственно-судебная практика. Так, следователь прекратила уголовное дело в отношении Ф., привлекавшегося к уголовной ответственности по ст. 1627 УК РСФСР, в соответствии со ст. 9 УПК РСФСР (ст. 52 УК РСФСР). При этом в постановлении о прекращении уголовного дела она сослалась на следующие условия: 1) гражданин Ф. является членом Земского собрания и депутатом поселковой Думы Н-ского района, 2) поселковая Дума представила следствию ходатайство с просьбой не привлекать Ф. к уголовной ответственности, 3) Дума не лишила Ф. депутатской неприкосновенности.[125] Как видно, никаких данных, касающихся динамики опасного состояния лица или его деяния, правоприменителем в качестве обоснования освобождения не приводится. Вряд ли можно согласиться со следователем, который в качестве условия освобождения от уголовной ответственности определил сожаление виновного лица о случившемся, тем более что случившимся является совершение им умышленного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 196 УК РСФСР[126].
Исследование материалов уголовных дел, прекращенных в стадии предварительного расследования, показало, что вольность правоприменителей в выборе условий освобождения от уголовной ответственности наблюдается не только в терминологии указываемых ими обстоятельств освобождения в постановлениях о прекращении уголовных дел (уголовного преследования), но и в произвольном подборе этих условий.
Думается, что замена в уголовном законодательстве формулировок «лицо может быть освобождено», «военнослужащий (несовершеннолетний) может быть освобожден» на формулировку типа «лицо освобождается (при наличии соответствующих условий)» не устранит фактор индивидуализации ответственности. Напротив, предложенная формализация подхода к освобождению от уголовной ответственности/наказания должна более углубить индивидуальный подход к освобождаемому лицу, поскольку, во-первых, обяжет правоприменителя учитывать не только объективные, но и вызванные конкретной ситуацией субъективные условия освобождения. Во-вторых, анализ субъективных условий создаст полную картину поведения лица, претендующего
См.: п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в ред. от 06.02.2007 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – № 2. – С. 3; п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.02.2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних лиц» // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2000. – № 4. – С. 10;
См.: уголовное дело № 13442 от 20.06.1996 г. СО Ленинского РУВД г. Н. Новгорода, прекращенное 22.07.1996 г.
