(Ренан).
Вот это-то стремление переходить границы, обусловленное чересчур страстным отношением к делу, губит восстания, ведет их к самоубийству путем эксцессов и уничтожает или (по крайней мере) уменьшает прогресс, достигнутый революциями.
Следовательно, самое серьезное возражение против мизонеизма представляет собою и самое яркое его подтверждение. Человек – как и животное, как растение, как камень, – пребывает в неподвижности, если внешние силы тому не помешают и не бросят его в противоположную крайность, в которой он вновь может быть иммобилизирован.
Во всяком случае, в силу законов инерции всякие перемены совершаются очень медленно и дают возможность возврата. Движение становится постоянным и даже ускоряющимся лишь тогда, когда силы, его обусловившие не только постоянны, но и увеличиваются.
В общем филонеизм как причина прогресса одерживает иногда верх над законом инерции, по крайней мере, в белой расе и многих желтых, но он никогда не бывает результатом естественных, внутренних стремлений человека, а всегда обусловливается силами внешними, физическими, социальными (сумасшедшие, голод, завоевания), историческими и проч., которые собственно и побеждают инерцию. Он есть, следовательно, равнодействующая маленьких и незаметных влияний житейской обстановки человека, совместно с влияниями более крупными – воздействием обстановки физической, так же, как работой гениев и сумасшедших, хотя последняя и является иногда бесплодною в данное время. Мы видим только эффект этой равнодействующей, так как без телескопа истории и социологии не можем различить тех маленьких сил, из которых она слагалась в течение долгого времени. Точно так же мы, глядя на Сириус, не можем себе представить, чтобы лучам его понадобились века, чтобы дойти до нашего глаза, а, глядя на громадные мадрепоровые (коралловые) острова, с трудом верим, что они построены миллиардами маленьких зоофитов, целые тысячелетия работавшими над этой постройкою.
И пусть никто не говорит, что филонеизм и прогресс представляют собою реакцию пропорциональную акции мизонеизма – колебание маятника, исключающее закон инерции.
Маятник не двигался бы, если бы его не толкали, и даже самые маленькие его колебания происходят все-таки от внешних толчков, хотя бы незаметных.
Закон инерции всюду постоянен, так что всякое движение продолжалось бы вечно, если бы ему не мешало трение.
Мячик летает и прыгает, но только тогда, когда его двинула внешняя сила, и, если бы он не встречал препятствий и не испытывал трения о воздух, то летал бы вечно. Инерция есть общий закон и перемены, производимые внешними силами, менее общими, менее постоянными и настойчивыми, касаются более внешности, чем сути вещей.
Перемены эти, однако же, производимые внешними силами и совершающиеся очень медленно, замечаются не только в среде людей и животных, но даже в мире неорганическом. Так, соли меди и кальция при некоторых условиях обстановки
