книг, составляющих непременный атрибут советской интеллигенции. Всплыли воспоминания из советской жизни вечно работающих женщин и спешащих куда-то мужчин. Потом замелькали очереди, пробки, почему-то широкие и открытые коляски с макулатурой и бутылками и везде газеты: в туалетах и за портретами, в оконных рамах и под ножками трюмо для удержания равновесия… Газеты были и здесь, и тоже в руках стариков, заполняющих вдруг к девяти часам вечера лучшие забронированные места вареничной вперемежку со случайно залетевшей сюда шумящей молодёжью…
Ия, ещё находясь под грузом советской эпохи и пребывая в образе женщины трудящейся, быстро выпалила:
– И счёт тогда, и счёт за мной. – Она радостно взглянула на профессора и, гордясь собой, выпрямившись, величественно объявила: – Дорогой профессор, пожалуйста, разрешите мне оплатить наш заказ!
– Ия, выдохните. Мужской и женский род ещё никто не отменял. Не отвергайте свою же природу. Будете выходить из себя, не решите главного. И не теряйте время, доставайте ваши бумаги, они уже все измялись от ваших колебаний.
Пока готовят рыбу, давайте воспользуемся пространством и на миг окутаем себя тишиной, отдалимся от вдруг возникшей вокруг нас публики и приступим к делу.
Девушка узнала вновь доброго старого профессора, всегда понимающего, чего хочет Ия. Но она по-прежнему была обескуражена и никак не могла привыкнуть, что на свете есть ещё один такой же, как и она, человек – умеющий видеть. Восхищаясь телепатическим способностям и прямотой профессора, она без слов достала все свои расчёты.
– Вот это антигравитационная платформа. – Побелев от холода, Ия сделала глубокий вдох.
– Всё же узнали и нашли мои книги, и даже под псевдонимом?! – Профессор, быстро разворачивая чертежи Ии, изучал расчёты, параллельно комментируя увиденное и улыбаясь.
– Как же не узнать! Вы единственный тогда на встрече поддержали энтомолога Виктора Гребенникова, в то время как все его друзья-физики опровергли его открытие и даже изобретение.
– Откуда вы знаете, что опровергли? – Не поднимая головы и не отрывая глаз от чертежей, профессор делал какие-то пометки в своем блокноте.
– Но во всяком случае, писали, что не признали его, – отвечала Ия, каменея от страха.
– Разные вариации моделей антигравитационных платформ сегодня уже созданы. И продолжаются эксперименты. Но объявлять об этом даже сейчас, в двадцать первом веке, ещё рано. И тогда, и сейчас – не время.
– Поэтому вы так критиковали меня?
– Не вас. Хотя и вас тоже. Реализуйте свою женскую сущность и предназначение сперва, а потом уже миссию сверхчеловека выполняйте. А то вы сейчас – оно.
– Что? О…ОН?
– Мне нравится ваш юмор, но, кажется, нам уже несут радужную рыбу и ваши цветные вареники.
– О, действительно цветные. – Ия, поправив волосы, с интересом посмотрела на поднос, только что доставленный Безмудом к столу.
– Полезные,
