втянула в квартиру.
«А ручонка у неё цепкая».
– Вы Фролова Екатерина Архиповна?
– Архиповна, Архиповна… – старушка одной рукой ловко управляла коляской, а другой не переставала тащить Яну за собой по коридору.
Они вошли в просторную гостиную. Портьеры. Старинная мебель. Круглый стол с гобеленовой скатертью. Ваза с засушенным физалисом.
«Добро пожаловать в советское прошлое», – подумала Яна. Екатерина Архиповна указала рукой на старомодный телевизор с выпуклым чёрным экраном:
– Смотри, смотри, как она играет!
– Кто играет?
– Моя внученька.
Яна хотела сказать, что телевизор выключен, но решила подыграть старухе:
– А-а. Хорошо играет.
– Да? Ты тоже восхищена?
«Ещё как», – Яна уже понимала, что работать с такой клиенткой будет непросто.
Екатерина Архиповна закрыла глаза, закачала руками и замурлыкала себе под нос невнятную, но смутно знакомую мелодию. Потом резко остановилась и в упор посмотрела на Яну:
– Весьма польщена, что в вашем агентстве, милочка, работают любители классической музыки. Идёмте на кухню: буду поить вас чаем! – экзальтированная старушка покатила прочь из комнаты. Яне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Они пили душистый чай с мелиссой и ели воздушные пирожные. Екатерина Архиповна внимательно слушала Яну, пока та объясняла, что пришла по поручению своего начальника узнать, не собирается ли кто в этом доме продавать квартиру.
Старушка отрицательно закачала головой:
– Нет, нет, что вы, милочка: у нас никто ничего не продаёт. Тем более, я: в этой квартире мы ещё с покойным мужем жили, двоих сыновей вырастили, внука и… – Екатерина Архиповна резко замолчала, достала из кармана платья крошечный платочек. Вытерла внезапно покрасневшие глаза, высморкалась и запричитала: – Внучек мой, Богдаша.
Яна поняла, что зря теряет время:
«Пора сматываться. Тут сделкой не пахнет», – сославшись на занятость, она поблагодарила Екатерину Архиповну за чай. Та взяла с Яны честное слово, что она в самое ближайшее время заглянет снова.
Вернувшись в агентство, Яна изложила Панкратову суть разговора с Фроловой:
– Скорее всего, произошло недоразумение: в их подъезде вообще ни одна квартира не продаётся. А насчёт Фроловой: вы уверены, что её сын приходил к нам с ведома матери? Она точно не собирается продавать свою трёшку.
Вадим Александрович уклончиво ответил:
– Это мы ещё посмотрим.
Его реакция показалась Яне странной, но она решила не заморачиваться: «Надеюсь, это был мой первый и последний визит к той старушке».
Вечером на корпоративе, в компании подвыпивших коллег, Яна чувствовала себя белой вороной: песен не поёт, тостов не произносит, да ещё и Игорь Богданович Фролов оказался заядлым любителем поговорить «за жизнь» –
