в данном случае.
– Простите, пожалуйста, – повинился перед официантом. – Рука дернулась. Мы оплатим.
Тот шустро подбежал к живописным осколкам в луже цвета крови.
Не все Шпале посуду в кафешках бить.
Я не рассказывал никому, кроме домашних нечистиков, о том случае с чугунными русалками с Литейного моста. Ни Джо, ни жене его, ни Шпале. Так откуда Митин об этом «исключении» узнал?
И откуда у меня устойчивость к внушению, работавшая, по словам кровопийцы, задолго до обретения огня?
– Хорошая новость в том, что и их воздействие на тебя ослабло, – почему-то с укоризной глянул на меня Джо. – Практически сошло на нет. Откуда мне знать? Специфика моей чувствительности. АБ, скажи, у тебя есть какой-то оберег?
Я покачал головой.
«Сошло на нет», – хоть одна хорошая новость за утро, если мой немертвый коллега не солгал.
– Не находишь это странным? – обратился не ко мне, а к оборотню вурдалак. – Обычный человек, стойкий к внушению. Не задает вопросов при упоминании мира Ночи. То, что другому показалось бы странным – для него в порядке вещей.
– Я нахожу тебя говнистым жмуриком, – скривился Макс. – АБ, как насчет свалить отсюда в тихий переулок и подрихтовать один черепок?
– Он все еще не ответил на мой вопрос, – напомнил я про способ искупления вины, озвученный ранее. – С разбитым черепом, наверное, сложно будет говорить?
Митин показательно вздохнул.
– Дети! – он всплеснул руками. – АБ, я говорил сегодня за тебя, и скажу завтра, если понадобится. У нас нет конфликтов. Ты был занятным человеком, стал не менее занятным обитателем подлунного мира. Я дал волю своему любопытству в изучении твоей устойчивости к воздействию на разум, потому что был уверен в дневной слабости тех, с кем мы столкнулись.
– Это мы уже слышали, – скрежетнул зубами Находько.
– Дослушай, – велел Джо. – Когда мы слышали вопросы, они давили на тебя, АБ: страхом, беспомощностью. Позже наоборот ярили, чтобы ты полыхнул огнем, дал им повод тебя растерзать. Ты даже не почесался.
– Голосую за то, чтобы счесть эксперимент успешным, – я выставил руку вверх. – И перейти к моему вопросу.
Не стал выказывать облегчение и, тем более, благодарность. Вурдалак заслужил бы ее, если бы поставил меня в известность. Заранее. А не ставил опыты на мышке.
– Перейдем, – пообещал коллега. – Ты уверен, что не носишь оберег? Может, ты сам того не знаешь? Есть ли такая вещь, с которой ты не расстаешься с давних пор, носишь ежедневно?
– Нет, – ответил с уверенностью.
Соврал.
Женька недоверчиво сощурился.
«Щурься, клыкастый, не я тебе должен, а ты мне», – подумал и скрестил руки на груди.
– По поводу казино, – Джо понял, что ничего от меня не дождется. – У моей семьи есть прямой финансовый интерес. Я… скажем так, в меру сил присматриваю за тем, чтобы сей интерес соблюдался.
