Она всё ещё не в настроении и предпочитает есть, заткнув уши красивыми розовыми наушниками с блестящими стразами. Они так нарочито выбиваются на фоне её костюма, что каждый раз, когда мой взгляд цепляется за блеск страз, рука сама тянется убрать наушники Руби Бюффе подальше. И всё-таки я себя останавливаю.
В столовой появилась миссис Флэтч. Она с улыбкой поприветствовала нас и прошла на кухню.
– А давайте… – заговорщицки и сияя, как ребёнок, начал Бенджи. – А давайте после завтрака пойдём на улицу! Пока погода сухая, – мистер Алистер блаженно откинулся на спинку мягкого стула и закусил губу в предвкушении. – Я уж боялся, что зря вёз с собой фотоаппарат, раз дождь идёт. Хотел в лесу поснимать.
– Ты фотограф? – удивился Майкл.
– Когда работа отпускает, – утвердительно кивнул Алистер. – Охота за новыми видами меня расслабляет.
– Меня работа поджидает за каждым углом. Я – адвокат, – слегка поджав губы, самодовольно сообщил Бойд. – В гольф играю по выходным, но здесь-то особо не поиграешь, – он дернул плечами. – Погуляю, почитаю, высплюсь. Чем не отдых?
Бенджи перевёл взгляд на меня.
– А ты? – спрашивая, он кивнул, а затем засмеялся: – Тоже адвокат и в гольф по выходным играешь?
– Нет, – не знаю, когда мы перешли на «ты», но я не против. Улыбка появилась сама собой. Смех Бенджи такой заразительный, что удержаться и не рассмеяться в ответ просто невозможно. – Я… Я швея. Костюмы подгоняю в частном ателье.
В горле встал ком из обиды и горечи. Не помню, чтобы мне было так обидно за последнее время. Чёрт, и у меня просто язык не поворачивается сказать правду: меня выставили из-за какой-то выскочки! Это случилось два месяца назад, но я до сих пор никак не могу взять себя в руки. Могла весь день провести в постели и ни разу не встать.
Из всех друзей со мной осталась только одна подруга. Она заставила пойти к врачу. Ох, я и без его диагноза подозревала, что со мной определённо что-то не так. Просто теперь под рукой всегда есть квиточек, подтверждающий неприятные подозрения: депрессия. В придачу к глупому листочку с непонятным почерком идёт банка таблеток. От них постоянно хочется спать, тошнит, мерещится невесть что. Ох, и в мои обязанности теперь входить регулярно сдавать анализ крови.
Всю прошлую неделю я чувствовала себя лучше. Стала выходить из дома хотя бы в магазин и начала искать новую работу. Дважды встретилась с моей настойчивой донельзя подругой. Из-за неё я здесь. Это подарок – две недели в доме отдыха далеко-далеко от родного города.
«Хочу, чтобы ты вернулась обновлённой, с огромным запасом сил и твоим прежним жизнелюбием!» – сказала она, когда мы прощались на перроне.
В поезде я всецело ощущала, как мои лёгкие, каждая клеточка организма наполняются воздухом новой жизни. Будто чудесным образом депрессия действительно сдаёт свои позиции, и я, настоящая я, вот-вот вернётся… а потом мы с Льюисом ехали через густеющий туман. Горечь, мучающая боль в груди и апатия
