учиться-то надо! – дочка пошла на занятия, и тут он ее и подкараулил. Прямо у школы, гад, поймал, затащил в свою машину и увез к себе…
Мужчина замолчал, снова закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Мы с Ярцевым терпеливо ждали, не в силах тревожить его расспросами. Через некоторое время он отнял ладони от лица, глаза его были красными и мокрыми. Он с трудом продолжил свой страшный рассказ:
– Вернулась дочка только через двое суток. Глаза черные, сама осунувшаяся, побледневшая, на скулах, на руках – синяки и ссадины… Мы, конечно, ее искали, даже в полицию заявляли, только заявление у нас не приняли, сказали: если через трое суток не объявится, тогда и приходите… Я говорю: так мы же знаем, кто ее похитил! Свидетели есть, как этот Виссарион дочку на машине увозил. Они, правда, номер машины записали, сказали, что все выяснят и позвонят…
– Позвонили? – спросила я.
– Ага! Еще как позвонили! Сказали, что я клевещу на человека и что за это они могут меня даже привлечь. Они все проверили, у парня этого есть алиби, возле школы он не был, дочку нашу в тот день в глаза не видел и вообще в это время находился в институте на занятиях, и тому, мол, есть двадцать человек свидетелей. Ну и как вам такое?! А девочка моя вся в синяках пришла, на ней лица не было. Я – к ней с расспросами, а она только плачет и говорит: папа, не ходи в полицию, бесполезно все это. У Виссариона отец – сотрудник ГИБДД и далеко не рядовой, они против своих не пойдут. Он об этом ей сам рассказал, в открытую, еще насмехался: против моего папаши бороться, мол, дураков нет. Он всех в порошок сотрет! Не зря родители назвали его Иосифом в честь Сталина, у него и отчество такое же. Старики, оказывается, были и остаются сталинистами, до сих пор верят, что только «железной рукой» можно навести в стране порядок. И сына вырастили в том же духе, тот вообще – кремень, его все сотрудники ГИБДД боятся. А гибэдэдэшник, в свою очередь, своего сына вырастил таким же самодуром. Теперь понятно, почему парня не привлекли и почему он такой наглый?
Мы с Ярцевым переглянулись. История вырисовывалась все более неприглядная. Выходит, бывший бойфренд действительно жутко терроризировал жертву и ее семью. Такой мог убить девушку и глазом не моргнуть, а полиция, чтобы не связываться с бешеным папашей, спишет сейчас все на бедного поэта-недотепу, и тот сядет лет на восемь за чужие грехи.
– А Полина ваша все-таки этого урода бросила? – снова спросила я.
– Да. Как он ей ни угрожал, она набралась смелости и послала его куда подальше. А к вам я потому и пришел, – повернулся Анатолий Иванович к Ярцеву, – что понял: уйдет Виссарион от наказания, как пить дать, уйдет! А теперь вот выяснилось, что Поленьку еще одна машина сбила… Странно это все как-то…
– А фамилию Буйковского вы от нее ни разу не слышали? – спросила я. – Григорий Буйковский. Подумайте, может, они были знакомы?
– Нет, не слышал, –
