дрожать от страха, а не выступать добровольцами.
– Застрели меня, – повторила она.
Он взглянул поверх плеча Лоры на Энди, потом снова на нее.
– Давай, – сказала Лора. – У тебя остался всего один патрон. Ты это знаешь. В барабане всего шесть патронов. – Она подняла руки и показала четыре пальца на левой и один – на правой. – Поэтому ты до сих пор не нажал на курок. Остался всего один патрон.
– Ты не знаешь…
– Только один. – Она выставила большой палец, который обозначал шестой патрон. – Когда ты застрелишь меня, моя дочь убежит отсюда. Правильно, Энди?
Что?
– Энди, – продолжила ее мать, – мне нужно, чтобы ты убежала, дорогая.
Что?
– Он не сможет перезарядить настолько быстро, чтобы выстрелить в тебя.
– Что за хрень?! – закричал парень, пытаясь вернуть себе прежнюю ярость. – Стоять смирно! Обе!
– Энди. – Лора сделала шаг в сторону стрелка. Она хромала. Ее льняные брюки прорвались и по ним текла кровь. Из них торчало что-то белое, похожее на кость. – Послушай меня, милая.
– Я сказал не двигаться!
– Беги через дверь на кухне. – Голос Лоры оставался твердым. – Там сзади выход.
Что?
– Стой здесь, сука! Обе!
– Ты должна мне верить, – сказала Лора. – Он не успеет перезарядить.
Мам.
– Вставай. – Лора сделала еще один шаг вперед. – Я сказала, вставай.
Мам, нет.
– Андреа Элоиз, – она использовала свой Материнский голос, не Мамин голос. – Вставай. Сейчас же.
Тело Энди задвигалось самопроизвольно. Левая ступня на пол, правая пятка вверх, пальцы касаются земли. Бегун на старте.
– Стоять! – Парень перевел пистолет на Энди, но Лора сдвинулась вместе с ним. Он дернул его обратно, Лора дернулась туда же, закрывая Энди своим телом. Словно щитом заслоняя ее от последней пули.
– Застрели меня, – сказала Лора. – Ну, давай.
– Хрена тебе.
Энди услышала щелчок.
Взвелся курок? Боек ударил в патрон?
Она зажмурила глаза и закрыла голову руками.
Но дальше ничего не было.
Ни выстрела. Ни крика боли.
Ни звука, с которым ее мать замертво падает на землю.
Пол. Земля. Сыра земля.
Энди замерла, когда снова подняла глаза.
Парень расстегнул ножны охотничьего ножа.
Он медленно вытаскивал его.
Пятнадцать сантиметров стали. Зазубренный с одной стороны. Заостренный с другой.
Он убрал пистолет в кобуру и перекинул нож в рабочую руку. Кончик был направлен не вверх, как если бы это был столовый нож, – он был направлен вниз, как когда собираешься нанести удар.
– Что собираешься с ним делать? – спросила Лора.
Он не ответил. Он ей показал.
Два
