хоть про возраст не спросил.
Я не видела, как Антон смотрел мне вслед, зябко ёжился, сжимая картонный стаканчик с остывшим компотом, улыбался своим мыслям. А затем сорвался с места, разогнался и сиганул в прыжке, совсем как мальчишка. Приземлился на обе ноги, разбрызгав вокруг себя лёд, и вновь подъехал к фонтану.
Пламя
На следующий день тело ломило, будто я попала под ледовый комбайн, и косточки сровняли с глянцевой поверхностью. На коленях не осталось живого места: кожа, мышцы и суставы существовали отдельно друг от друга. Щёки разрумянились, как грудки снегирей. А на носу то и дело мерещился ржавый пушок. Я пыталась сдуть его или смахнуть дрожащими от озноба пальцами. Но к лицу будто прилипла мандариновая паутинка.
Моя заботливая мама ворвалась в комнату с миской говяжьего бульона, от которого шёл густой пар.
– Садись, Идочка, похлебай. – Она бережно подтолкнула меня за плечи и подсунула под спину подушку. – Лучше бы куриный, – вздохнула она. – Но твоя аллергия… уж и подлечить тебя нормально не даёт.
Есть не хотелось, но я послушно отпила наваристую жижу.
Я с детства не переносила куриный белок, будь то яйца или мясо. Внутри словно поселялся огнедышащий дракон и рвался наружу всеми возможными способами. Объятия с белым другом, ужасная слабость, больницы. «Не принимает – не давайте», – посоветовал маме последний из виденных мной докторов. Родительница всё ещё надеялась, что это лечится, и она будет потчевать меня нежным мясцом. Но с тех пор я больше не болела. Вообще никогда и ничем. А теперь непривычно ловила давно забытые ощущения.
– Ох мамуля, не выдумывай. И когда это курятина стала лекарством? Полежу, отдохну. И буду резвиться, как и прежде.
– Другие люди диетической курочкой только и спасаются, – заявила мама, словно нашла панацею от всех недугов. – Это ты у меня особенная, будто и не наших кровей. Говядину подавай.
– Хотелось бы мне быть какой-то особенной, – протянула я. – Да хотя бы капельку какого полезного таланта! А ничего особенного в том, что мой организм не переваривает курицу – нет.
– Замуж тебе пора, – невпопад констатировала мама. – А то лезет на ум всякая чушь. Особенной ей быть захотелось. Мы простые люди, такие же, как и все. Не королевы и не президенты. А что для жизни нужно – имеется.
– Негде его взять, – пожаловалась я и улеглась обратно под одеяло. – Мужа-то. Это в книжках всё легко. Попала в волшебную страну – принцы слетелись, как на розовый нектар. Ведь прежде таких растяп в их краях не видывали. Девиц из нашего мира требуется спасать, оберегать, попутно вожделеть, кормить и одевать. – Я вздохнула. – В жизни иначе, мам. Кружишься, кружишься в поиске, а вокруг пустота.
Мама закатила глаза, цокнула языком, но отвечать ничего не стала. Молча забрала пустую посуду и вышла. Она давно бросила бесплодные попытки познакомить меня с сыновьями своих приятельниц. Прекратила уговоры сконцентрировать внимание на коллегах по работе – половина отдела холостяки,
