их ученым разным, да коллекционерам, но часть оставили. Пробовали разбудить демонят по-всякому: бросали в печь – не поверишь, сгорели, на снегу – плавились. После наших изысканий, яиц осталось штук двадцать, которые мы и отдали Ерёме. Тот, помнится, бросил их на крышу вместе с яблоками сушиться. Уродились все двадцать. Командир наш хоть и носился с ними как с детьми, выжило только три: Сфирь, Кхарун и Ракх. Имена они себе сами выдумали, видать с рождения демонские замашки передаются. Сами-то мы по-другому их звали. Когда Ереме наконец надоело возиться с отродьями нашими, двоих мы продали за неплохие барыши. А вот третий, самый ушлый, от нас удрал. С тех пор о дьяволятах мы ничего не слышали.
Много чего интересного узнали мы о тех тварях, пока нянчились с ними. Оказывается, демоны могут накапливать тепло, поэтому могут выжить при наших температурах. А вот на морозе они превращаются в камень, представляешь? – дед потрепал внука за волосы.
Мальчуган сидел и внимательно слушал – вся сонливость улетучилась: – Деда, а батюшка Мефодий наш говорит, что демоны – это такие злые духи, которые вселяются в людей и заставляют их делать плохие вещи. Еще он сказал, если я не буду послушным, в меня тоже демон вселится.
Старик поморщился:
– Да дьявол их разберет, отродий этих.
Харин проснулся от глухого удара в дверь. Со скрипом подняв свое худосочное тело с кровати и, продрав глаза, направился в сторону веранды. Староста вышел на крыльцо, потянулся, да так и замер. На крыльце валялась человеческая голова.
В слезах, Харин вломился в дом к Злыбину. Агафоныч собрался было уже выкинуть столь раннего гостя в окно, но увидев голову, который тот бережно прижимал к груди, осел на пол. Хозяйка тут же подняла крик, на который прибежали заспанные соседи. Голова, несомненно, некогда принадлежавшая знахарю Пантелеймону, бесшумно открывала рот и вращала глазами.
Несколько мальчишек бегали по деревне и стучали в двери, созывая жителей на совет. Ближе к полудню, наконец, все мужчины и часть обеспокоенных женщин собрались у Панкрата. В избу все не поместились, поэтому молодежь толпилась во дворе и заглядывала в окна.
– Дорогие односельчане, – начал плаксивым голосом староста, – для нашего мирного села настали смутные времена! Мало было нам всех несчастий, так еще и всеми любимый знахарь был злодейски убит треклятой ведьмой! – последнюю часть фразы Харин произнес фальцетом.
Толпа загомонила:
– Да мы её в котле сварим!
– Каленого железа в глотку ей залить!
– Мы к ней со всей душой, а она!
– Идем к ведьме толпой!
Харин замахал руками:
– Нет, нет и нет! Тогда каждого из нас ждёт судьба несчастного Пантелеймона! За что же нам такие беды? Сейчас нам только остается запереться в наших домах, и… – кто-то схватил старосту за шкирку и запихнул в дальний угол избы.
Слово
