но кузнец остановил его жестом.
– Стой, боярин, – приказал атаман, ухмыльнувшись в бороду, – на сегодня закончим палками махать. Хватит с тебя. Передохни немного, а потом я тебе другое задание дам.
Измученный и мокрый боярин в разорванном кафтане, с которого стекала вода, отбросил деревянное копье, сел на корточки и прислонился к сосне. Так он просидел довольно долго, переводя дух, ощупывая саднившую грудь, лоб и сплевывая кровь из рассеченной губы. Разглядывая окрестности лесного озера, Кондрат замерз окончательно. Поскольку переодеться было не во что. Собираясь сюда, он как-то не подумал, что придется купаться в озере.
Тут из кузницы опять появился бывший атаман. На сей раз он нес какую-то тяжеленную оглоблю или коромысло, с крюками на концах.
«Чего это он удумал, – пронеслось в ушибленной голове боярина, – дубинами, что ли, драться будем? Так мы только поломаем друг друга, а до клинков не скоро дойдем».
Но его опасения оказались напрасны. Перед ним было просто коромысло. И этот снаряд, как выяснилось вскоре, идеально подходил для лечения памяти и продолжения тренировок.
– Вон там два ведра стоят, – как бы между делом сообщил Васька, махнув рукой в сторону топкого берега у кузницы. – Набери воды, подвесь. Сапоги свои красные здесь скинь и давай бегом вокруг озера. Ты беги меж деревьев и уворачивайся от них. Мальцы мои за тобой следом пойдут, да присматривать будут. Остановишься – палкой по пяткам получишь. И так до захода солнца.
Васька ухмыльнулся, показав карзубый рот.
– Да смотри, боярин, воду мне не расплескай. Все, что назад принесешь, на ужин тебе пойдет. А более того не дам.
Кондрат глянул на озеро, из которого только что вылез.
– Тебе чего, воды не хватает?
– Боярин, – перешел на доверительный тон бывший атаман разбойников, – ты учиться приехал? Золото платил? Значит, делать будешь все, что я скажу. Всю седмицу. И, не будь я Васька Волк, я тебя заставлю вспомнить всё. Даже то, чего ты и не знал. Иначе хоть сейчас поезжай домой. Только, извини, золото я назад не отдам.
– Ладно, – кивнул, вставая, Кондрат, – давай свое коромысло.
Он снял сапоги, сходил за водой и, прицепив ведра, водрузил весь этот груз себе на шею, которая и так уже саднила от скользящих ударов. А затем побежал. И вскоре проклял этот «курс молодого бойца», на который сам же и напросился. Но прав был атаман, раз уж приехал учиться – терпи. Он и сам так воспитывал солдат в прошлой жизни. А теперь ему вновь выпало попасть в «молодые».
Весь остаток дня до самого заката боярин по приказу атамана бегал с ведрами вокруг озера, разрабатывая спину. Уворачивался ото всех встречных веток, продирался меж стволами сосен. Разодрал себе ноги в кровь, чуть глаз не выколол, несколько раз падал на колени, чудом не опрокинув ведра, и тут же получал по пяткам. Выл от боли, боролся с желанием придушить шедших по следам подмастерьев кузнеца
