Перед домом какая-то баба предложила:
– Настасья Павловна, может, Вы пока деток-то с нами оставите, а сами в дом ступайте.
Николая это напугало.
– Нет уж, со мной пойдут, иль и мне ходить незачем, – ответила мать.
Так и зашли в дом в сопровождении баб да девок. Там уже ждали. Николай не мог сказать точно, понравились ли ему с первого раза эти люди. Высокая худощавая женщина в темном платье – тогда он ещё не знал, что это бабушка – показалась ему строгой чересчур, но когда мать на колени перед ней упала, подняла её, обняла и тоже заплакала, то есть не такой уж и строгой была. И высокий сухопарый мужчина в военном мундире сначала грозным показался, а потом тоже плакать стал. А на тётю глянув, мальчик удивился, как сильно она на маму похожа.
Коле пятый год шёл тогда, однако смог он почувствовать, что маме здесь рады, а ему и Сене – нет. Их усадили на скамью возле окна, не позволяли слезать, бабы шептали: «Тихонько ведите себя, не балуйте!» Смотрели взрослые на них как будто осуждающе. Коля даже подумал, что выпачкаться по дороге успел, потому на него строго смотрят. Оглядел штаны и рубашку, не заметил ничего…
И тут влетела маленькая девочка, одного роста с Семеном: в коротком беленьком платьишке, с пушистыми-пушистыми волосиками – не светлыми, и не тёмными, большеглазая, с улыбкой до ушей. Остановилась посередине комнаты, посмотрела внимательно на детей, засмеялась громко, и с криком восторга кинулась к ним. Схватила за руку Сеню, стянула со стула, и – давай обниматься с ним. Но какая– то молодка девочку эту, Танюшу, подхватила на руки, унесла, и Николаю стало обидно, что она и его не успела обнять. Но через некоторое время девочка появилась из другой двери: на четвереньках шустро проползла под ногами у торчащих там баб и снова была рядом. Причем приволокла деревянного коня на колесиках и сунула веревку в руки Сеньке:
– На! Играй!
У того от восторга глаза на лоб полезли. А потом посмотрела на Николая, повертела головой кокетливо, похихикала и спросила:
– Ты кто? Мой друг, правда?
И строгие взрослые тоже заулыбались сквозь слёзы, глядя на них. Таня взяла за одну руку Николая, за другую – Семена и повела за собой. И уже никто не препятствовал. В помещении, куда привела их Таня, было много игрушек – деревянных, тряпичных, железных, фарфоровых; и на полу, и на скамьях, и на столе, и на окнах. Сеня оставил коня, стал неторопливо рассматривать эти, одну за другой. Коля сначала заинтересовался выструганным из дерева мужичком с топором в руках. Его позабавило очень: если дергать за одну палочку, то и мужичок двигался, как будто колол поставленное перед ним полено. Потом появился высокий (на взгляд четырехлетнего) мальчик – Антон, смотрел неодобрительно. Однако Таня вытребовала, чтобы он достал из шкафа коробку с солдатиками. Тот был недоволен, но повиновался, и Коля решил, что эта девочка тут главная. А когда коробка была открыта, и мальчик стал важно доставать одного за другим оловянных солдатиков, Коля уже забыл обо всём – больше ничто
