бросил он, ногой откинул в сторону штаны и, пристроившись рядом со мной на кровати, стащил с меня джинсы.
– Подождут, – согласилась я, параллельно с его усилиями выпутываясь из рукавов. Джинсы с блузкой улетели следом за штанами, а я обняла жарко шепчущего о своей любви Стэнна…
Не знаю, сколько прошло времени до той поры, когда мы, наконец, абсолютно без сил, с глупыми улыбками на физиономиях, оторвались друг от друга и улеглись рядышком, тесно прижавшись, словно на широкой кровати нам было мало места. Я положила голову на плечо моего сказочного принца, он одной рукой обнимал меня, а второй держал за руку, словно боясь, что я опять куда-нибудь исчезну. Первое время мы молчали, приходя в себя, а потом мне в голову полезли вопросы, ответы на которые я, конечно, захотела получить немедленно. И, взглянув в лицо любимому, я сказала строго, подражая крутому следователю из не менее крутого сериала:
– А вот теперь поговорим.
Стэнн вопросительно глянул на мою суровую физиономию и насмешливо фыркнул. Но я не дала сбить себя с толку. И в результате моего допроса вырисовалась очень интересная история.
Принцесса Лорэнсия с раннего детства была очень настойчивой и своевольной девочкой. Она даже родилась на две недели позже срока, решив появиться на свет в Праздник смены года. Да и потом покоя не давала ни нянькам, ни гувернанткам, которые сменялись возле неё поначалу чуть не каждый месяц, так доводила их принцесса своими выходками. Нет, она не была злой капризулей. Просто ей всё было интересно, а в очередной раз снимать девочку с крыши или верхушки дерева, лезть за ней в подвал или с криками ужаса доставать из колодца – такого ни одна гувернантка не выдержит. И ведь не уследишь. Только усадишь её с пяльцами в беседке, не успеешь оглянуться, а её звонкий голос уже из конюшен доносится или с плаца, где гвардейцы охраны тренируются. Нет, никакие нервы этого не вынесут.
Вот и сбегали горничные, отказываясь и от оплаты высокой, и от жилья королевского, справедливо полагая, что лучше скромно, но жить, чем быть казнённой в роскоши, не усмотрев за «бешеной девчонкой».
Мать Лорэнсии, королева Элиция, была в отчаянии. А король Гэйнис I долго присматривался к выходкам дочери, а потом решил вопрос раз и навсегда: назначил наставником принцессы капитана гвардейцев Дэйрину Трэсси, дав ей неограниченные полномочия. Кроме рукоприкладства, разумеется.
Капитан, привыкшая командовать сильными мужчинами, быстро прибрала к рукам своевольную девчонку. Она заставляла её бегать по утрам, поднимая с восходом солнца, обучала борьбе и фехтованию, учила верховой езде. А потом, выяснив, что больше всего девочке нравится возиться с лошадьми, усадила её за пяльцы, заявив, что в конюшню она пойдёт только после того, как вышьет определённый узор. И все остальные науки, которыми должна была владеть настоящая принцесса – музицирование, танцы, этикет – были изучены Лорэнсией таким же образом. И ни слёзы, ни уговоры не могли смягчить железное сердце капитана.
Зато читать принцесса любила. Но не слезливые романы о несчастной любви
