в Мессине ему пришлось переосмыслить свое положение. Двадцать тысяч унций золота тебя устроят?
– Двадцать тысяч? – Джоанна всплеснула руками. – Ах, какой счастливый день! Ты славно потрудился, брат.
– Он заплатит условленную сумму в течение двух недель, но это еще не все, – продолжил Ричард, наслаждаясь. – Я вытряс из него еще двадцать тысяч.
– Речь, часом, не о наследстве, завещанном Вильгельмом нашему господину отцу?
– О нем самом. Я подумал, что мне сподручнее получить монеты вместо золотого стола и шелкового шатра на двести человек.
Озадаченный, я посмотрел на де Бетюна. Он тихонько пояснил: покойный супруг Джоанны Вильгельм давно собирался поднести Генриху, отцу Ричарда, щедрый дар, чтобы Генрих помог с освобождением Иерусалима.
– Танкред не утверждал, что завещание лишается силы, поскольку папа умер прежде Вильгельма? – спросила Джоанна.
– Утверждал.
– И все же ты заставил признать его.
– Ничего подобного. Просто сказал, что, если Танкред желает оставаться королем Сицилии, ему придется заплатить.
По губам Ричарда пробежала хищная улыбка.
Комнату заполнил звонкий женский смех.
– Ну, брат, это трудно назвать выбором.
– Я подсластил снадобье, предложив стать его союзником. Хочешь не хочешь, нам предстоит зимовать на Сицилии – едва ли Беренгария успеет приехать до Нового года. И если мы будем заодно с Танкредом, жить станет гораздо проще. Если бы я его оттолкнул, он бы проторил дорожку Филиппу. Они и так вели тайные переговоры, если верить моим лазутчикам. Но теперь этому конец.
– Танкред дает тебе золото. А что получает взамен?
– Одна из его дочерей, когда войдет в возраст, выйдет замуж за моего наследника.
– Но Джон уже женат.
– Я не о нем.
– А о ком? – спросила она недоуменно.
– Ах, малышка! Я же совсем позабыл, как далеко занесло тебя от дома. Джону нельзя доверять.
– Мне он запомнился милым пухлощеким мальчиком, – промолвила Джоанна, нахмурившись.
Я попытался скрыть усмешку, а Ричард фыркнул:
– Может, так и было давным-давно, но с тех пор этот щенок сильно изменился. По этой причине и по многим другим мой наследник – не он, а Артур Бретонский.
– Сын нашего брата Джеффри? – Дождавшись кивка, Джоанна продолжила: – Ему ведь года два или три от роду?
– Три.
– Дитя. Джона твое решение явно не обрадовало, ведь он – взрослый мужчина.
– Он получил до моего отъезда щедрое возмещение. Я пожаловал ему четыре графства и еще много чего. Но хватит про Джона.
Она кивнула:
– Вполне понятно, что выиграет Танкред благодаря брачному союзу. Имея твою защиту, он может не бояться семейства Гогенштауфенов и их намерений захватить остров. А что этот союз принесет тебе?
– Помимо двадцати тысяч унций
