часто оставлять ее ради войны с сарацинами. Мне пришло в голову, что вы с ней могли бы неплохо проводить время. Если ты не против, конечно.
– О большем я и не прошу.
На глазах Джоанны выступили слезы счастья.
– Ну вот и договорились, – удовлетворенно произнес Ричард.
Государь не заметил моей радости, в отличие от де Бетюна.
– Поосторожнее, Руфус, – шепнул мне рыцарь на ухо. – Она ведь сестра нашего короля.
Я изумленно посмотрел на него:
– Неужели по мне все видно?
– Король не замечает, он занят Джоанной. Как бы он ни любил тебя, ему может не понравиться, что ты питаешь чувства к его сестре.
Я кивнул и попытался придать лицу настолько невозмутимое выражение, насколько смог. Увы, мое намерение не замечать Джоанну долго не продержалось. Вскоре Ричарда отвлекло срочное послание из Мессины. Извинившись перед сестрой, он уединился с де Бетюном в боковой комнате. Оставшись почти наедине с Джоанной – придворные дамы, вот незадача, держались поблизости, – я был охвачен радостным возбуждением, но совершенно не знал, о чем говорить.
Она облегчила мою ношу, попросив рассказать еще раз о штурме башни. Мы вышли в сад, взгляды дам упирались нам в спины. Одна предложила прогуляться с нами, но Джоанна отмахнулась. Я воспарил, почти напрочь позабыв о предупреждении де Бетюна. Галерея с колоннами тянулась вдоль всех четырех стен сада, украшенного цветочными грядками и фруктовыми деревьями. В середине его располагался колодец.
Для начала я упомянул о том, что Ричард заприметил башню еще до того, как в ней появилась нужда.
– Он с детства был искусен в ведении боя, – сказала Джоанна.
Не желая показаться хвастуном, я пропустил те первые минуты, когда мы входили в башню. Улыбнувшись, она остановила меня и велела поведать все целиком, а не только часть. Слегка смущенный, я повиновался.
– Ты спас ему жизнь.
– Я бы так не сказал, мадам. Я помешал королю попасть под вылетевшую арбалетную стрелу.
– Не пытайся меня обмануть! С такого расстояния она вполне могла бы сразить Ричарда наповал.
Я признал ее правоту, и она укорила меня, но ласково, потом велела продолжать.
Рассказ о том, как король стоял надо мной, пока я вылезал из люка, рассмешил ее. Как и наше с де Бетюном приключение, когда мы вывалялись в дерьме и моче – этих слов я, понятное дело, не стал употреблять.
– Вы настоящие братья по оружию, – сказала она, когда я закончил. – Ты, король и остальные рыцари двора.
– Так и есть, мадам, – с чувством подхватил я. Но про себя добавил: «Кроме Фиц-Алдельма и де Гюнесса».
– Как давно служишь ты моему брату?
– Одиннадцать лет, мадам.
– Долгий срок. Можно спросить, сколько тебе лет?
– Тридцать, мадам. В августе исполнилось. – Я помялся, потом отважился: – А вам?
– Двадцать четыре. – Она искоса посмотрела на меня. – Ты женат, сэр Руфус?
– Нет,
