ты, разумеется, не расскажешь мне, что стоит за этими словами? – уточнила она, а Гонтье лишь криво ухмыльнулся вместо ответа.
Что ж, если Алиса правильно уловила его намёк, то Гонтье занимался чем-то, что было связано с ней, либо у него было «личное», о котором она не знала. Но судя по его взглядам, когда они оставались наедине, и по поведению, последний вариант был ошибочным.
Глава 7
Шестичасовой перелёт завершился посадкой в Москве, которая встретила их серым рассветом, пронизывающим до самых костей ветром и хлёстким дождём, но приятная новость заключалась в том, что выход на улицу занял не дольше пяти минут. Гонтье курил и нервно оглядывался по сторонам, наверняка пытаясь разглядеть в прохожих угрозу для жизни, а Алиса боролась с сонливостью, спрятав большую часть лица за воротом крутки.
– Я окончательно запуталась во времени, – пробурчала она, приложившись плечом к стене и наблюдая за тем, как Максенс выдыхал серый дым, который относило ветром в противоположную от неё сторону. – Какой сегодня день недели?
– Суббота, девять утра, – ответил он, и Алисе оставалось лишь позавидовать собранности Гонтье. Она уснула в середине полёта и проснулась перед самой посадкой, но сомневалась, что Максенс мог похвастаться тем же. – Времени на завтрак нет, поэтому придётся дождаться обеда.
– Меня всё равно так мутит, что кусок в горло не влез бы, – отмахнулась Алиса, поёжившись от холода. Ветер прогонял остатки сонливости, и ей хотелось поскорее войти в здание аэропорта, чтобы согреться.
Всё же тёплый климат южной Африки был предпочтительнее унылой сырости России.
– Удивлена, что нас не поджидали в Шереметьево, – призналась Алиса, когда они заняли свои места в самолёте до Архангельска.
– Не расслабляйся. Есть огромная вероятность того, что нам окажут тёплый приём недалеко от Белтайна, – негромко ответил Гонтье, и Алиса с хмурым видом отвернулась к окну.
В Абу-Даби осталась не только хорошая погода, но и приятное ощущение близости, которое воцарилось незадолго до вылета. Гонтье на каждый её вопрос отвечал сухо, а накопившаяся усталость вырывалась наружу знакомым раздражением, из-за чего Алиса старалась помалкивать. Она понимала его состояние, поэтому не хотела портить без того шаткие отношения и воспользовалась свободным временем в пользу размышлений.
А подумать ей было о чём.
Алиса хоть и чувствовала некую скованность мыслей из-за усталости и нервозности, но всё же попыталась отстраниться, чтобы посмотреть на картину издалека. Все эти отшельники и затерянные города не давали ей покоя, напоминая о себе зудящим напряжением, и она думала о том, что перевёртыши действительно смогут одержать победу, если имеют на своей стороне столь сильных союзников. Алиса не могла принять, что кто-то мог добровольно согласиться помогать чудовищам разрушать то сообщество, откуда они родом, и что было в действиях перевёртышей кое-что неразумное.
Ни для кого не секрет, что они питались силой ведьм и колдунов Индиго и что им самим же будет нелегко жить в
