Кеша, почему здесь такси не ходят? – спросил Петухов, когда они дошли до окраины города.
– Все такси задействованы на вывозке из города мусора, пассажиров временно не возят, а мусоровозы ушли на передовые позиции с антисептиком.
Ещё через час путники наконец дотащились до двухэтажного деревянного дома, где раньше жила тётя Кеши. Новый владелец дома пошарил в карманах своих кожаных штанов, вытащил длинный ключ, как фокусник, и важно отпер обитую войлоком дверь квартиры на первом этаже. В нос ударил затхлый запах гнилья, тухлятины и застойных нечистот. Маленькая прихожая была заставлена обувью, а на крючках висели плащи, куртки, сумки и зонтик. В тесной кухоньке едва вмещались кухонный стол, старый рычащий холодильник и две табуретки, а на стене над столом висела репродукция картины натюрморта с куском арбуза и кистью винограда, и она так была засижена мухами, что казалось, будто все уличные мухи с удовольствием наслаждались произведением искусства неизвестного автора. Единственная комната была заставлена старой мебелью, завалена всевозможным барахлом и тряпьём, над продавленным диваном висел тряпочный коврик с изображением толстой русалки, которая лежала на берегу зелёного омута, томно закатив глаза и бесстыже выпятив арбузные груди. Старые обои на стенах были неопределённого цвета и рисунка и кое-где отвалились от стен, а на окнах висели серого цвета занавески из белой когда-то тюли. В туалетной комнате пахло плесенью и дерьмом, чугунная ванна была окрашена грязно-рыжим цветом по сливное отверстие, а верхняя часть её почему-то оставалась белой.
– Это тётя воду в ней отстаивала, – как бы оправдываясь, сказал Кеша, заглянув ему через плечо. – Воду часто отключают, а когда опять дают, то она течёт рыжая.
– А вид у ванны такой, что можно подумать, будто здесь вы с тётей практиковались здесь по вскрытиям, – неудачно попытался пошутить Петухов.
– Нет, никого не вскрывали, а вот капусту иногда в ней тетя засаливала, отменная капусточка получалась, я вам скажу, – похвастался Кеша и прищёлкнул языком.
«Да уж, потомственная дворянка здесь проживала», – думал Петухов, брезгливо передвигаясь по грязной и запущенной квартирке, стараясь ничего не трогать руками.
Каширин же, наоборот бросив баул в прихожей, стянул с себя кожаную экипировку и, оставшись в мокрых от пота трусах и майке, деловито засуетился. Вид у него без кожанки оказался настолько тщедушный и жалкий, что Петухову стало понятно, почему он хотел устраиваться на работу в кожаном обмундировании – чтобы выглядеть покрупнее и посолиднее. Кеша пригласил нежданного гостя полюбоваться его апартаментами, по-хозяйски расхаживал, открывал и закрывал шкафы и тумбы, передвигал стулья, похлопывал по постели, а Петухов подумал, глядя на худосочного хозяина: «Как ходячий скелет, лучше бы ты не снимал свою кожанку».
А тот, не обращая внимания на свой вид, забежал на кухню, заглянул в холодильник и радостно вскричал:
– Да тут яйца остались
