Прокопьевска и скрылся в метельной мгле. Нашли их, окоченевших, всего в семи километрах от города…
Может, тот случай сильно повлиял на Анатолия, может, просто от душевной потребности помогать, только стал писатель Ярмолюк в городе Прокопьевске ярым цыганским правозащитником. Документы оформить, работу подыскать, перед властью заступиться или разрулить непростые отношения с местными – за этим все цыгане стали первым делом к Ярмолюку обращаться. Так что он не удивился, когда на стук открыл дверь и увидел на пороге многочисленную семью своих соседей – цыган. Загомонили все разом, горячо и тревожно.
– Стоп, – Ярмолюк показал на старшего, деда Ивана, – ты говори. Что случилось?
Из сбивчивой речи Анатолий узнал, что утром полицейские увели дедова внука Алексея. Обвинения не предъявили, наручники не надели. То ли арестовали, то ли нет – непонятно. Но Алексей ни в чем не виноват! Не крал, не мошенничал, наркоту не толкал и вообще в Прокопьевск только вчера вечером приехал…
Бывший оперативник не очень-то поверил в рассказ, но пообещал узнать, что к чему; остались у него связи в органах.
– Разберусь, – пробасил Анатолий, натягивая тулуп. – Не ходите за мной в отделение. Сам к вам приду.
Дежурный, просмотрев записи, никаких данных о задержании Алексея не обнаружил. Нашлась пропажа в кабинете следователя. С порога Ярмолюк понял, что полицейский с цыганом достичь согласия, ясное дело, не могут.
– Читай, – раздражённо тыкал пальцем в ворох бумаг полицейский. – Что тут написано?
– Гражданин начальник, – таращил в ответ чёрные очи цыган, – ничего не понимаю!
– Русских букв не знаешь? Или своего языка? Тут ведь русскими буквами цыганские слова написаны или нет? – горячился следователь.
– Буквы знаю, слова знаю, а что написано никак не пойму! Отпусти, я ничего не сделал, только вчера приехал…
– Все вы «только вчера приехал»!
Писатель пожал руку бывшему коллеге и оглядел заваленный какими-то бумажными клочками стол.
– Вот, – следователь возмущенно сгрёб бумаги и потряс ими перед Анатолием, – надо сдать в архив дело одного карманника, а мы не можем прочитать его переписку. Четыре года ловили. Этот цыган как волк-одиночка погоню нутром чуял: только очередную лёжку накроем, а его там уж нет, одни записки. В них, может, имена какие, адреса… Надо бы перевести на русский. Алексей грамотный, я знаю, он с моей дочкой в одном классе учился, а тут «дурака включил» и мозги мне компостирует.
– Всё он понимает! – усмехнулся Ярмолюк. – Но, как любой цыган, ждёт от власти неприятностей, потому на всякий случай притворяется. Дай, гляну.
Взял исписанный карандашом листок. Действительно, буквы русские, слова цыганские… «одэс тэ… хасиём… на ром…»
Анатолий читал и мысленно переводил.
Кочевать
