крикнул Середа. – Все здесь? Значит, так…
Кратко поведав новости дня – одного дня! – он сказал:
– Мы, возможно, еще вернемся сюда, на Гаданду. Будем строить на ней города, разведем планктон, чтоб воду процеживал! Это все обязательно будет, если мы сделаем то, что просто должны сделать… Идет война! Страшный враг грозит Земле, каждому, кто ее населяет. Себумы уготовили людям одно – поголовное истребление! Абсолютное уничтожение! Если себумы победят, то через сто лет только какие-нибудь чужаки-археологи смогут сказать: да, дескать, жили разумные двуногие на третьей планете в системе желтого карлика… Мы такого будущего не хотим!
– А что конкретно надо делать? – перебил его Шанкар, инженер координатор с «Тенгри». – Воевать? Так мы готовы!
– Земля не готова, вот что плохо! – рубанул Середа. – С нами ведут войну, и мы будем воевать. Должны! Обязаны! Только поймите меня правильно – я никому не могу приказывать это делать! Вы уж сами определите, каждый для себя. И я пойму, если кто-то из вас предпочтет переждать трудные времена и удалится на покой. Я пойму, но не поймут себумы! Не дадут они нам покоя! В общем, решайте. Только решать будете в полете. Грузимся и стартуем!
– Тогда я пошел! – сказал Шанкар и пошагал к дрожащему столбу гравилифта.
Переглядываясь и переговариваясь, люди двинулись в ту же сторону.
– Все на борт! – гаркнул Середа.
Вайнштейн, Фаворский, Федосеев, Таппи, Копаныгин, Лобанов, Говорков, Гумм-на-Взат, Васнецова, Сибиряков – все размытыми синими тенями воспарили внутри гравилифта. Середа оглядел брошенные глайдеры, тускло отблескивавшие купола, вздохнул – вот и еще одна частичка жизни оставлена, перевернута очередная страничка в книге бытия – и вошел в световой столб.
В трюме его поджидал только Нупуру.
– Все уже поднялись, – доложил он.
– Погнали! – махнул рукой Середа.
Колоссальный корабль готовился к отлету. Все пульты в ходовой рубке высвечивались наперебой. Григорян буквой «зю» согнулся у пилотского терминала и колдовал над клавишами и информтабло.
В рубку вбежал взмыленный Чарльз Кэссиди, ухватил Федосеева и повлек в коридор. Федосеев не сопротивлялся.
– Мы тут в твое отсутствие развели немного самодеятельности, – стал оправдываться Григорян, – переводим крейсер в боевой режим!
– Переводи, переводи, – кивнул Середа. – Некогда носок тянуть и равняться на середину…
Еще десять минут длилась кутерьма, а затем Григорян объявил старт.
– Гадские жабы! – пожаловался он. – Все биоуправление по дыркам попрятали. У меня уже пальцы болят!
Крейсер прошел над степью, проплыл над пологими горами.
Атмосфера поредела, опала вниз, уступая место черноте и звездам.
Погребальный обряд провели так, как принято у звездолетчиков. Все собрались на причальной площадке шестого шлюза, к которому примыкала одна из десантных
