за ней, но расстояние не сокращалось. Это было похоже на дурной сон, когда бежишь и не можешь догнать, или хуже того – убегаешь на ватных ногах от преследования.
– Да стойте же! – раздраженно крикнул Балыков. – Я вам говорю!
Не заметив нахально выползший из глины корень старой березы, Андрей споткнулся и упал навзничь, чертыхаясь и неправославно матерясь. Куртку он безнадежно измазал, джинсы моментально впитали в себя весеннюю слякоть. Отряхиваться смысла не было. Балыков поднялся и не заметил никакой старухи впереди. Он оглянулся вокруг – никого, только слева вдалеке маячила красная куртка молодого мужчины, выгуливавшего громадного черного пса, да сам пес, который гонял птиц на пустыре.
– Сбрендил я, что ли? Какая бабка Марфа… – злобно и громко спросил себя Андрей, плюнул вбок и побрел в гостиницу. Там он счистил грязь с подошвы, ледяной водой из колонки окатил обувь. В номере переоделся в сухие спортивные штаны, а куртку замыл. Синтепон стал влажным. Андрей покрутил куртку в руках и со вздохом пристроил ее на горячий обогреватель. До встречи с братом оставалось еще четыре часа.
До подворья было рукой подать, и Балыков в одном свитере прибежал в теплый коридор монастырского лектория. Низкое здание бывших митрополичьих палат примыкало к новому корпусу воскресной школы. Брат спустился по лестнице, скрипя ботинками и подметая суконным черным подрясником ступеньки. Румяный, бородатый, худощавый отец Илларион искренне обрадовался встрече, порывисто обнял Андрея и расцеловал сухими горячими губами троекратно, по старинному русскому обычаю. Сразу повел к себе наверх, в просторный и светлый кабинет. Уютный, с дорогой буковой мебелью, зелеными креслами. В углу среди крупных икон Андрей заметил одну новую, ранее не виданную. Богоматерь в золотой короне была изображена в лучах яркого солнца, а под сложенными смиренно руками покоился полумесяц с острыми рожками книзу.
– Остробрамская икона Божией Матери, свежий список, – пояснил Павел, заметив, как взгляд Андрея остановился на образе. – Был в Беларуси в декабре, поднесли в личный дар.
Вошел служка, выслушал указания Павла и через пару минут накрыл стол: чайник, пара чашек, варенье и пироги.
– Хорошо у тебя, – с удовольствием сказал Андрей.
– Скажу традиционно: ждем тебя. Приходи к нам, и тебе будет хорошо, – с просто улыбнулся Павел, а Андрей тихо засмеялся. Стали пить чай, обмениваться новостями.
– Павел, а ты бабку Марфу вспоминаешь хоть иногда? – спросил Андрей осторожно.
– Странно, что ты заговорил о ней, когда она мне снилась недавно, – покачал головой Павел.
– Мне постоянно снится она, вернее, женщина, которая на нее похожа. И сегодня я будто видел ее на берегу Тешевки, – осмелился сказать Андрей.
Братья помолчали.
– А тебе как она снится, хорошо или плохо? – продолжил допытываться Андрей.
– Мы,
