время до трех часов. То есть с девяти до двенадцати. И если вы хотите, я могла бы задержаться еще на полчаса, чтобы приготовить вам ланч. При условии, что вы сумеете смириться с моими поговорками.
Рут ощутила раскаяние. Ей нравились поговорки Фриды, нравилось, как она в них верит, нравилось, что в них удобно было верить. Я рисуюсь, подумала она, но не высказала эту мысль.
– Договорились, – сказала Рут, соглашаясь на три часа плюс полчаса на ланч.
– Хорошо, – сказала Фрида. Казалось, она чего-то стеснялась. Потом она добавила: – Мне нравится ваше имя. Рут.
За ланчем Фрида смягчилась. Она приготовила для Рут сэндвич с ветчиной и по ее настоянию сварила себе яйцо и съела его из подставки с Микки-Маусом, из-за которой обычно ссорились Филип с Джеффри. Во время еды она ознакомила Рут с требованиями строгой диеты, которой ей пришлось придерживаться, потому что раньше она была гораздо толще, чем сейчас.
– В нашей семье все крупные, – сказала Фрида. – Ширококостные. – Она отправила в рот ложечку с яйцом. – Мама с папой умерли, и моя сестра Шелли тоже, все они были толстыми, и после ее смерти я сказала себе: «Фрида, пора меняться». Тогда я жила в Перте. Я там и училась, в Перте. И я сказала: «Фрида, теперь или никогда».
Эти откровения за ланчем граничили с похвальбой. Фрида напоминала евангелиста, описывающего свое обращение с кафедры своего преодолевшего искушения тела.
– Я написала еде письмо и перечислила все неприятности, которые она мне принесла, – продолжала она. – А потом потребовала развода. У меня было заготовлено свидетельство о разводе, его сделала на компьютере моя подруга, девушка, с которой я работала. Я подписала его, и все.
– Боже мой, – сказала Рут.
– И посмотрите на меня сейчас! – сказала Фрида, предъявляя свое объемистое тело широким взмахом ладоней.
– Но вы что-нибудь едите?
– Конечно. После развода вам что-то остается, верно? И я взяла кое-что с собой: здоровую пищу. С остальным я развелась, и мне пришлось забыть об этом. Так бывает, когда порываешь с кем-то и люто его ненавидишь, но иногда тебе хочется дотронуться до его плеча, знаете? Или взять за руку.
Рут попыталась представить себе Фриду, держащей кого-то за руку. Это ей почти удалось.
– Но даже если тебе хочется, тебе нельзя это сделать. Это развод, – сказала Фрида. И также смерть, подумала Рут. – А потом ты забываешь. Есть вещи, вкус которых я забыла. Спросите меня, какой у них вкус.
– Я даже не знаю, – сказала Рут. – Какой вкус у салата?
– Салат мне можно. Я ем салат. Спросите меня о чем-нибудь другом. Спросите про мороженое.
– Хорошо. Какого вкуса мороженое?
– Не помню, – ответила Фрида. – Это развод.
Рут была в восторге от развода Фриды. Ей захотелось позвонить знакомым и рассказать об этом. Но кому позвонить? Филипа никогда нет дома, или, возможно, она не сумеет верно вычислить разницу
