на нас бочку катят. Мы живем не сладко, так мы же еще и виноваты? Вон как сразу все на нас окрысились, они же все против нас, дальше хуже будет, вот увидишь, помяни мое слово. Они ведь специально свои сыры вонючие делают, чтобы мы их тракторами… Что, скажешь, не так? Но мы им еще покажем… э-э, где раки зимуют.
– Ты, Петрович, наверное мультиков про мальчиша-кибальчиша насмотрелся? Кстати, до сих пор не знаю, почему кибальчиш там какой-то? Кибальчич был такой, помню, а этот причем?
– Мне пох, чего ты там не знаешь, я свое наследие хорошо знаю и ни пяди не отдам, даже тебе, земеля.
– Да, наследили с этим наследием…
– Хотите поговорить об этом? Или сразу по уху получить?
– Ладно, брэк. Дай мысль закончить, ок?
– Сказал бы я тебе, но из уважения к людя́м, промолчу. Говори, математик-кибенематик.
– Спасибо. Из сказанного следует, что числа сами по себе Ничто, содержащее в себе тайну, как камень на распутье, как черная дыра с белым карликом или как бесконечная замкнутая вселенная.
– Был бы я умный и наивный, я бы поаплодировал тебе. А так, не пойму, к чему все это ты мне наговорил, набалоболил.
– Был бы я мудрый и гармоничный, я просто промолчал бы или послал тебя нах…, ну ты понял.
– Я тебя быстрее пошлю.
– Вот именно. И тем не менее. Скажу. Тем более, что, когда молчишь, сам себя мудрецом скорее возомнишь. Числа это просто числа, есть не просят. Если ты ноль без палочки, зачем тогда числа?
– Но, но. Сам ты без палочки. Палочка еще есть, хотя и на заслуженном отдыхе пока.
– Да я же не про тебя, узбагойся.
– Сам узбагойся. Я тоже не о том. И это всё, что ты хотел тут мне сказать?
– Нет не всё. Есть еще один важный вопрос к тебе?
– Внимательно.
– Чо? Не понял я, Петрович.
– Ну так один герой фильма говорил, мол слушаю тебя.
– А, припоминаю, похоже, мы все одни и те же фильмы смотрели. А ты не обидишься, Петрович?
– Или сейчас говори, или по адресу пошлю… Но помни, вся прореха в том, шо все эти интиллихенты-опазицанэры хотят меж стульев усидеть. И рыбку съесть, и на кол не сесть, как говорится. А как это сделать? Вот они и ищут нас, быдло деревенское, чтобы нае бать и в рай въехать на нашем горбу.
– Ага, вона чё, Петрович! Интерэсное кино получается… Те, кто сверху тебя обобрали, подогрели, на@ бали, а кто опять виноват по Чернышевскому?
Или по-каковски? Сшит колпак, да не по-колпаковски, ээх, б ля, бляха с мухой…
– Космонавту больше на наливать, охолонись, какой, на хрен, черныш чешевский?
– А кто виноват, и что с ним, гадом, делать? Петрович, я тебя спррашиваю? В глаза мне смотреть! Молчать! Сознавайся во всём, говори! Вот выведу тебя в чисто поле и поставлю лицом к стенке! Молчать! Чихать в тряпочку!
– Тихо, ты! Уже словил, белочку или придуряешься?
