романтику. Он ступил за угол, затем вернулся, улыбаясь.
– С этим сопляком?
– Он интересный, – ответила я в свою защиту. Будто стесняясь своего спутника, будто меня обидело слово сопляк, потому что мы с Оливером ровесники.
– Тогда, хорошей вам ночи, – он подмигнул, собрался уходить. Я не могла его упустить. Сейчас я понимаю, что его отказ от меня мог спасти многое в моей жизни, всю мою жизнь. Ведь он захотел уйти и лучше бы я отпустила. Посмотрела, как он садится в машину, как машина отъезжает, а я возвращаюсь к уже обеспокоенному Оливеру, который отвёз бы меня домой. Но я схватилась за тонкую ткань его рубашки, заставляя остановиться, обернуться.
– Куда ты пропал? – во мне кричал страх одиночества. Я не хотела быть брошенной.– Я искала тебя везде.
– Зачем?
– Чтобы увидеть…
– Разве тебе можно видеться со мной? – он склонился к моему лицу, и я почувствовала его дыхание. Пусть и не свежее, не таящее в себе запах мятной зубной пасты, но слишком приятное, горячее, обжигающее, растекающееся по всей коже.
– Ты про глупую фразу в магазине? – я сбежала, оставила его, словно меня застали на месте преступления. Любой бы посчитал это оскорблением.
– Я просто не хочу создавать тебе проблемы, Малена, – снова моё имя заиграло по-другому, он не двигался. Так и смотрел в мои глаза.
– Мне всё равно на них. На проблемы… – я бы сказала всё, лишь бы удержать. Это было моим отчаянием.
– Тебе всё равно на проблемы? – он засмеялся, отвёл взгляд, я отступила к стене. Франко шагнул вперёд, запустил пальцы в мои волосы. Я кивнула.
– Ты обещал, что поможешь мне…
– Найти тебя, – закончил он фразу.
– Ты обещал.
– И ты будешь сбегать от меня каждый раз, как кто-то застанет нас вместе? – я думала, что чувствую взаимность. Но он умел играть, умел лгать. Он проворачивал это с каждым. Одно и то же, до тошноты.
– Не буду.
– Не будешь, Поппи?
– Нет.
– Если хочешь, чтобы я вернулся и помог тебе – ты должна доказать мне свою верность. Что ты никогда не предашь меня, как предала в магазине тогда.
– Прости.
– Пообещай, – грозно потребовал он приказным тоном, это давило. Я должна была насторожиться.
– Обещаю. Я никогда не предам тебя.
– И твоя семья не станет преградой, – я кивнула.– Они не поймут, Малена, никогда не поймут нас.
– Да, – я глупо соглашалась и соглашалась со всем, что он говорил.
– Они не такие, как мы. Они не позволят тебе жить, не позволят стать свободной.
– Я знаю.
– Ты не должна держаться за них, ты не их собственность. И если ты пообещаешь, что никогда не предашь меня, у тебя буду я. Всегда буду
