Никто не подчиняется чьим-то правилам, не отзывается на клички. Мы сами по себе, в нашем мире нет ограничений. Никто не сможет ни к чему нас приписать, потому что мы свободны. И люди, которые любят смотреть поверхностно, обратят внимание на одежду, на места, где мы спим, на еду, которую едим. И они посмеются, удивятся, скажут, что в таких условиях нельзя быть свободными. Но разве хоть кто-то из тех людей, которых ты видела только что и прошлой ночью, выглядит несчастными? Хоть кто-то? Все они счастливы и все они беззаботны. Все они ещё словно дети, как ты и как я. Разве не в этом кроется счастье и свобода?
Это звучало как девиз, как вызов. Звучало заманчиво и красиво. Я вспоминала, как всю жизнь приходилось терпеть правила, как и всем нам. Общество держалось и держится на правилах. Слова Франко были, как глоток свежего воздуха, который был необходим мне.
– Нам не нужно добиваться чего-то или доказывать что-то, не нужно становиться лучше, чем другие, чтобы знать, что мы уникальные, чтобы добиться уважения друг к другу. И нам не нужно доказывать родство, чтобы знать, что мы одна семья. И ты часть её, если ты искренне хочешь стать её частью, – я кивнула. Чувствовала себя такой глупой по сравнению с ним. На тот момент Франко казался мне самым мудрым человеком, самым взрослым и честным.– Я не назову тебя по имени. Никогда. Людям не нужны клички.
«У людей нет кличек» эту фразу он использовал слишком часто. Использовал изо дня в день. Использовал, когда пытался контролировать, когда доказывал, что единственный правильный мир тот, о котором он рассказывал всем нам каждую ночь.
***
Мы собирались у костра, каждый раз в этом месте казался новым, неповторимым. Песни звучали совсем иначе, когда пел их он, его тембр менял всё до неузнаваемости. Лёгкое чувство голода, потому что я не ночевала дома всего одну ночь, и боялась возвращаться обратно, думая о том, что за порогом меня вновь ждёт выговор и запреты, которых не было здесь. От которых меня воинственно спасал Франко и моя будущая новая семья.
Девушка с шалью на талии, юный мальчишка, крадущий хлеб на приезжих рынках, невыносимая жара добавляла ко всему романтизм и лёгкость. Словно волшебная сказка, я не могла поверить, что передо мной открылся доныне неизвестный мне мир, в котором люди были невинны и счастливы. Я была идеальна для него, видела по его взгляду и улыбке, я не задавала вопросов и не перечила. Слишком мало мне понадобилось для того, чтобы стать зависимой. И Франко понимал это. И давал мне это. Тепло, заботу, внимание, вымышленный смысл моего существования, вымышленное желание жить. Что ещё требовалось такой, как мне. Я танцевала рядом с трейлерами в одном белом пододеяльнике, которым обкрутилась, встав с его матраса, и желала лишь того, чтобы это никогда не прекращалось. Ночь за ночью, жаркий день за жарким днём. Походы на озеро, слегка подгнившие фрукты из чьего-то сада. Я, наконец, перестала чувствовать стеснение, скинула одежду и окунулась со всеми.
С долей досады
