доехали без приключений, а весть о сибиряке-охотнике быстро расползлась по экспедиции. Сашка, ни сном ни духом не ведая о Генкиной трепотне, продолжал нести трудовую вахту, слегка удивляясь небывалой покладистости бичей.
Из-за любознательного характера и излишней самоуверенности молодой специалист постоянно попадал в неприятные ситуации. Любимым выражением его была фраза: «Что будем делать?». При этом он с милой улыбкой оборачивался к начальнику отряда и слегка приподнимал брови. В ответ начальник бурчал другую заготовку, начинающуюся словами: «Я, конечно, не Бог…» Таким образом молодой специалист загнал в брак полпрофиля, и от его милой улыбки начальник отряда чуть не повесился. Однажды он решил улучшить качество материала, слегка добавив напряжение от аккумуляторов. Для этого подсоединил ещё пару банок к блоку питания. Блок питания не выдержал такого надругательства над техническими условиями и, задымив, испустил дух. Приехавший по срочному вызову начальник отряда схватился за голову. Сашка вытянул из стойки обгоревший блок и, мило улыбаясь, задал неизменный вопрос: «Что будем делать?». Начальник отряда хотел сказать, что снимет ремень и будет больно пороть, но, вспомнив себя таким же молодым, а заодно припомнив, что он припрятал от наладчиков основную плату блока, пробурчал неизменную фразу: «Я, конечно, не Бог, но попробую исправить».
***
Пурга налетела внезапно. Белая воющая пелена закрыла небо, землю, жилые балки базы партии и, кажется, весь свет. Свист ветра, то затихая, то усиливаясь, давил на барабанные перепонки. Снег хлёстко бил по лицу, забивая нос и уши. Короткий зимний день, не успев начаться, быстро угас, резко сменив белую мглу на слабое мерцание еле приметных окон жилых балков. Сквозь вой ветра слышалось только равномерное постукивание дизеля электростанции.
Дважды моргнув, свет погас – одиннадцать часов. В полной темноте разбушевавшаяся стихия металась по спящей базе, выискивая случайную жертву. Порывы ветра, подхватывая жёсткий снег, били по окнам, царапал со скрежетом стекло. В накуренных балках тишина изредка нарушалась коротким всхрапом мятущейся души да потрескиваньем оплавившегося в приоткрытой печи угля. Народ спал, убаюканный неистовой песней стихии.
Внезапно ветер стих. Спящие заворочались, но никто не проснулся. Окна балка, забитые снегом, не пропускали свет луны, на мгновение вынырнувшей из-за тяжёлых туч. Лишь слабый огонёк печи едва освещал входную дверь. Вдруг утренняя темнота прорезалась слабым лучом фонарика. Кряхтя и поеживаясь, дизелист выполз из спальника и, второпях прикуривая сигарету, на ходу натягивая полушубок, запрыгал по сугробам к электростанции.
Рявкнул «пускач». Равномерно тарахтя, дизель начал раскручивать генератор электростанции. Из балков потянулись к вездеходам заспанные водители. База окончательно проснулась.
Радист бодро выскочил из балка и принялся отдирать намёрзший лёд от просевшей под тяжестью снега антенны. Взглянув на термометр, ойкнул и мгновенно скрылся за дверью:
