промямлил я.
Она смеялась! Что, бесспорно, означало: благоволение дало мне пропуск в следующий тур общения. Этот смех, прошедший годы испытаний, по-иному выглядит сегодня – ироничное предупреждение: то, как представлялось Тане будущее, не сулило мне спокойствия, и не намеревалась проявить участие в его совместном освоении она.
Мы танцевали, происходящего вокруг не замечая. Мир общения замкнулся, существуя только для двоих. Небрежной легкости взаимопонимание, перешагнувшее порог глухого недоверия и отчужденности знакомства, заинтересованностью говорило: мы нуждаемся друг в друге.
– Где так чувственно вы научились танцевать? – спросила Таня.
Заданный вопрос переводил общение в иную плоскость – в сферу ощущений. Проницательностью женской чуткости легко ей удалось нащупать слабину, не украшающую доблести «властолюбивого» мужчины, – чувственная реактивность, с которой я пытался всю сознательную жизнь бороться, но безрезультатно. Взрывная возбудимость, излишне стойкая враждой – эмоциональность, вспыльчивость – заядлая и беспощадная вульгарностью ранимостью – качества моей души неизживаемые.
У женщин потаенней нет секрета:
желание созвездием соблазна осветив,
взять под опеку робкого поэта,
на вдохновение гордыней право застолбив…
Неспроста ее внимание пригрело скрытую особенность, не свойственную типовому мужику; возможно, это потому, что ей самой подобных черт недоставало. Властность полноправно стережет ее характерность, а пришлое неистовство – с аналогичной слабостью ждет неминуемый отлуп… Мысль, подтолкнувшая к избранию манеры поведения, основанной на нежной чувственности – в соприкосновении, и вкрадчивой, непредсказуемой разгульности – в поступках. И никакой прожекторной инициативы узурпаторских движений; слащавым подчинением склониться к прихотям, характер прикусив, – авось получится. В такой стратегии для властности, – разумность места не оставила, галантно вычеркнув ее из перечня хлопот.
– Чувственно? – с искрой во взгляде, робко я переспросил и, отвечая самому себе, сказал: – На карате, где чувственность подобная клеймилась как изъян: вступил в единоборство – уничтожь противника, а хочешь гуманизмом победить – так разумом старайся поединка избежать…
Милосердие, щадя, мешало добивать соперника, но тактику его понять, нейтрализовав атаку, – помогало; поэтому выигрывал без добивания, благодаря техническому превосходству, намечая лишь удары.
Танцуя, чувствительность музыку интерпретирует движением, преподнося мелодичность партнерскому счастью сопереживания, и я надеюсь: удовлетворение ждет нас обоих.
– В поединке? Может быть, – ответила Татьяна.
К душной атмосфере зала, выжимавшей соки из танцующей массовки, добавлялся задушевный парный пыл от личностного соприкосновения желаний. Опыт возрастной мотивов единения не притуплял – наоборот, раскрепощая, направлял, подчеркнутою прямотой и без напыщенных
