Пленив его руками, а владельца на лопатки опрокинув, трепетностью поклонения ретиво должное воздала…
Такого лестного набора одобрительных эпитетов, отпущенных в его красотный адрес, мне от нее, пожалуй, не дождаться… Знакомство близкое ль с «кабанчика» задором, или с Аллой – мимолетное, заочное, толкнуло в беспредельной нежной обходительности выразить себя? В финале же, раскрыв объятия Сладчайшей, стиснув ноги, все ж заставила обласканного и растроганного излияниями – сладостью проплакаться, склонить натруженную дикими экспериментами головку.
Восторгом растворяя тело,
из ощущений сказочный плетя узор,
все нервы оголились до предела,
сливаясь чувством в сладострастный хор…
Фантастический оргазм…
Увлекшись в самоотречении зоологическими типажами, до прогулки мы не добрались; и вечер, расслабляя и дезорганизуя темнотою, плавно поглотила ночь…
Таня доверительно спала, меня оставив под надзором сказочно-безропотного очевидца земноводного…
Сказочка – «Царевна лягушачья»?..
А во всем ли Таня распрекрасная царевна? В сексе – несомненно. Ну а в остальном? Лишенная дразнящей сексуальной шкурки, порадовать-то сможет чем? Заманчивою праздничною зрелищностью ностальгического танца? Жизнь – длительное изнуряющее упражнение; одной угодливою пляской взаимопонимания поз – не разживешься; секс – всего лишь плод прожорливой игры воображения, а настоящие межчеловеческие отношения – осмысленная уникальная реальность.
Скептицизм обычный после насыщения…
«Если я о чем-то долго думаю, у меня боль головная начинается», – признательное откровение Татьяны. Не это ли причина молниеносности реакции, разящего простецким остроумием прорыва дерзостного речевого шквала? Прекрасная, не замутненная многообразием бессвязных впечатлений и зубрешкою белиберды образовательной системы, не изношенная многочтеньем – сообразительная память делает ее опасной, проницательной и восприимчивой отзывчивостью собеседницей. Никакой двусмысленной корысти и надменности неискренних обходов, ввязываясь наобум в рискованные темы, с ней допускать нельзя. Таня не страдает въедливостью любопытства и не копается в подробностях ненужных «грязного белья»; интуиция и наблюдательность – вот верные ее помощники…
На шевеление зевоты под соседним одеялом откликаясь, мой помощничек интимный любопытством среагировал, угодливо приободряясь, – подсознания работа! Мы спали каждый под своим укрытием! Пришлось отвоевать себе пространство для маневра бодрости бессонными ночами, выслушав от Тани пару замечаний «лестных», вдовою обидою пропитанных.
Но чуткая нервозность, охраняющая сон,
с наматыванием на себя постельных неудобств,
от бесконечности кручения, и мыслей тон,
проекциями устилали отдыха помост…
