навстречу летящему ножу, сдернула его с намеченного пути.
Кот с прищуром глянул на продавца. Не прост борода. Не такой валенок, как показалось. Знает, чем торгует. Прорезиненная рукоять легла намертво. Черное толстое лезвие смотрелось теперь, словно грозный коготь, который по какой-то причине заменил человеку кисть.
– А этого как звать?
– Гюрза, – отозвался бородатый. – Если был бы с гардой, считай боевой. А так вроде как разделочный. Мяско резать, хлебушек пилить. Разрешения на ношение не требует.
– А это мне, мил человек, по барабану. Главное, чтобы тебе это продавать можно было. А уж разрешение на ношения я сам себе дам.
Кот снова сделал выпад. Один, другой. Лезвие дернулось точным ударом, легко сверкнуло, уходя по касательной. Выпад, обманка, выпад. Разворот. Кот двигался так, что на него хотелось смотреть, как на профессионального танцора, что исполняет сольную партию. Движения оборотня были мягкими, гладкими. Он словно играл, но каждое такое игривое движение, каждый выпад был выверен и просчитан до миллиметра. Танец одиночки завораживал, притягивал. И партнера в этом танце у Кота не было и быть не могло, потому что каждое движение для любого партнера обернулось бы смертью.
Бородатый смотрел на кружащего перед витриной Кота с той зачарованной любовью, с какой змея смотрит на факира с дудочкой. Оборотень сделал последний выпад. Повернулся к прилавку, но нож не бросил, задержал в руке.
– Понравился, – улыбнулся бородач с каким-то новым оттенком. – Вижу, что понравился. Берешь?
– Беру, – кивнул Кот. – И первый тоже. Сколько там с меня?
– Все вместе, – продавец застучал пальцем выбивая и суммируя что-то на кассе.
Кот молча положил перед ним банковскую пачку с тысячными бумажками.
– Сам отсчитай сколько надо.
Бородатый поглядел с еще более уважительным оттенком. Молча отсчитал купюры, сделав пачку заметно тоньше. Тренькнул кассовым аппаратом, сунул чек и сдачу.
– Не надо, – покачал головой оборотень.
Бородатый пожал плечами, достал какие-то бумажки и пакет, протянул Коту.
– Это документы на ножи. А здесь ваш костюм, в котором вы пришли.
Оборотень глянул на мешок, в котором упокоился заказанный старухой по какому-то каталогу адидасовский костюм, покачал головой.
– И этого не надо. Оставь, может сгодится. А не сгодится, выброси.
Бородатый пихнул мешок под прилавок, туда же сунул чек, сдачу и документы.
– Если передумаешь, заходи, – пояснил Коту. – Здесь лежать будет.
– Не передумаю.
Он развернулся и пошел к выходу. Уже у дверей его нагнал голос бородатого торгаша.
– Погоди.
Кот остановился, повернулся с ленивой грацией. Бородатый вышел из-за прилавка, поспешно подошел к оборотню. Заговорил тише, чем прежде.
– Ты откуда такой вообще?
– Издалека.
