де Гиш яростно обрушился на невольного вестника дурных новостей. – Чем ещё вы хотите испортить мне настроение?
– И ещё, господин граф, – голос камердинера дрогнул, а на побледневшем лице залегли глубокие бороздки морщин, – самое худшее. Тот материал, образец которого вам посылал мэтр Гатто… Та материя…
– Ну что, чёрт побери? Что с ней? – поторопил его граф.
– Её больше нет в наличии, ваше сиятельство.
– Что? – де Гиш поднялся из глубокого кресла, стоящего в самом тёмном углу комнаты, и ступил в полосу падающего от окна света. В его чёрных глазах сверкнули молнии гнева, но вместе с тем зажглись и искорки интереса, словно его заинтриговал этот новый факт, и вот его чувственные, очерченные в форме лука губы растянулись в усмешке.
Граф подошёл к своему камердинеру и, заглянув в низко наклонённое лицо, заговорил проникновенно, почти ласково:
– Я не ослышался, Жак? Вы сказали, что больше нет в наличии той самой ткани, которую мне пытались сбыть за бесценок, лишь бы я согласился купить её у этого прохвоста?
– Да, ваше сиятельство, – сглотнув, шёпотом ответил слуга.
– И куда же подевался целый отрез ткани, которого, по словам того же Гатто, хватило бы не только на новый костюм для меня самого, но и на обновки для всей свиты герцога Орлеанского?
– Его нет, – ответил Жак, но под давлением мрачного взгляда, откашлялся, прочищая горло, и уже громче добавил:
– Неделю назад отрез той ткани был выкуплен целиком.
– И кто же это? Кто посмел перекупить мою ткань?
– Я не уверен, господин граф, но… – замявшись, Жак воровато посмотрел в сторону окна – туда, где виднелось неказистое здание трактира, служившего гостиницей для проезжающих через Кале купцов, а в последние недели и для дворян, которым предстояло сопровождать принцессу Генриетту в Париж в качестве почётного эскорта.
– Так и кто же? – лицо де Гиша вдруг просияло в улыбке предвкушения ссоры с незадачливым простаком, который посмел перекупить предложенную ему ткань.
– Я слышал, что весь материал ушёл на заказ графа Данжюса. Это, кстати, он – тот самый заказчик, костюм для которого шьют все подмастерья портного вашей милости – самого мэтра Савари.
– Он уже в Кале? И шьёт для себя парадный костюм? – спросил де Гиш и принялся рассуждать вслух:
– А не слишком ли много для него одного? В смысле ткани? Там ведь хватит на пошив костюмов на троих, если не больше! Зачем ему столько?
– Вся ткань предназначается для пошива костюма только для него одного. Это я выяснил из разговоров в мастерской, – осмелев, Жак позволил себе пренебрежительно хмыкнуть в адрес юного племянника маркиза де Сент-Амана – всем известного парижского филантропа и затворника. – Может быть, граф Данжюс решил
