то решение, которое им показалось выгодным.
– Ичтакауэка, а ты не думаешь, что Попокаитцин, зная, что у тебя мало воинов, послал тебя на смерть?
Парень так и застыл. Нахмурился.
– Да нет. Невыгодно ему это. Без меня чололтеки вообще всю власть в совете заберут.
Так, отметим, что все-таки некоторое умение политически мыслить у княжича есть. Пациент не безнадежен.
– А, если вдруг Попокаитцин завтра внезапно умрет. Что будет дальше?
– Совет соберется, будут выбирать тлатоани. И побыстрее.
– Почему побыстрее?
– У старика в Чололлане нет ни сыновей, ни племянников. Передать власть некому. А вот на севере, в тлашкальских альтепетлях родни много. Пусть дальней, зато у них тысячи воинов! Когда они придут в Чололлан, голосовать будут их обсидиановые маки.
– Значит, торопиться будут, – рассуждал я. – Ну, и кто победит, по-твоему?
– Амилотль, – скрежеща зубами, выплюнул имя Ичтакауэка. – Белая Рыба проклятая. Он управлением ведает, его храм Кетцалькоатля поддерживает, у него и воинов немало. Тут всё зависит от того, договорятся ли жрецы. Ну, и от меня.
– От тебя?
– Ну да. Если мы с жрецом Тлалока упремся, то всё надолго затянется. Амилотль даже как-то подходил ко мне. Намекал. Земли сулил.
– А ты ему что? – я аж задержал дыхание.
В ответ Ичтакауэка только гордо подбоченился, и стало понятно, что ничего хорошего этот храбрец Белой Рыбе не ответил. Балбес!
Но все-таки разговор оказался полезным. Получается, наш мальчик всем нужен в качестве союзника. И чололтекам, и тлашкальтекам. Но в качестве кандидата на него даже не смотрят. А если шире взять? Белая Рыба явно выгоден Теночтитлану. Но тогда Тлашкале (которая не переставала воинственно бряцать оружием против астеков) этот тлатоани категорически не выгоден…
Сложный ребус. Я так и не подобрал ключик к его решению. Понятно было только то, что фактор времени здесь очень важен.
А потом мы всё забыли. Чололлан загудел от шокирующей новости: тлатоани великого города Уэшотцинго, «храбрый» старик Чияукоатль – умер. Внезапно и скоропостижно.
Ну, и кому тут нужна храбрость?
Глава 11
– Трусливый тапир! – Ичтакауэка бурлил и кипел. Ему просто необходимо было выразить свои эмоции прежде, чем обрисовать суть проблемы.
Традиционный утренний «перекур» он пропустил, зато внезапно заявился под вечер. Никого из старших жрецов в подземелье не было, но служки пропустили его беспрепятственно. Я пригласил юношу к себе, запалил дополнительные свечи, сел на комфортном расстоянии от гостя.
А гость всё никак не могу уняться. Бродил от стены к стене взбешенным ягуаром, разминал кулаки и сыпал нелестными сравнениями.
– Ну, и кто у нас тапир? – не выдержал я.
– Попокаитцин, конечно! – прорычал имя старого тлатоани княжич. –
