и о звании, а почтальон вручил заветный конверт. Когда Петя взял, с ним что-то произошло. Что именно, не мог объяснить ни себе, ни другим, успевшим заметить перемену в сержанте. Показалось, мир изменился, солнце совсем не такое, ветер гудит в проводах по-чужому, птицы щебечут как бы с грустинкой. Пока конверт не вскрыл. Смотрел на родной почерк, на ровненькие ряды аккуратно выписанных букв, на их лёгкий наклон, завиточки в конце слов. Всё знакомое, милое, желанное. Но опять же возникло чувство, что это уже другое, не его.
Оставив у тумбочки дежурного по роте вещмешок, вышел из казармы и побрёл за колючую проволоку. Усевшись в березняке на кочку, распечатал конверт. С первых же строк, в которых были традиционные пожелания, понял, письмо не от Оксаны. Нет, оно было от неё, конечно. Но не от его Оксаны. Холодом повеяло от тетрадных листочков. Читая дальше, уже не удивлялся, что девушка выходит замуж, что никогда и никого так ещё не любила, как того преподавателя из института, что она желает ему, Пете, счастья и просит прощенья за причинённую боль, ведь она не виновата, случилось так. Вокруг образовалась тишина. В который раз уже за последнее время. Огромная, мощная, на всю вселенную, куда они спутники зашвыривали. Интересно, подумалось без каких-либо эмоций, вчера это ко мне смерть приходила? Видно, я ей там, в боковухе, чем-то понравился. Готовила к сегодняшнему. Боялась, что глупостей натворю. Спасибо тебе, тётенька.
Гончаренко поднялся и направился в штаб.
– Разрешите, товарищ майор?
– Петро! Заходи, дорогой, заходи. Я уж тебя обыскался. Где ты бродишь? Сегодня в клубе собрание и концерт, выступить придётся, найдёшь пару правильных слов для молодых?
– Да не вопрос, товарищ майор. С удовольствием.
Замполит задумался. Какой-то непохожий на себя.
– Петь, у тебя всё нормально?
– Ещё как нормально. Я рапорт принёс.
– Какой рапорт?
– Да как же, товарищ майор? Вы разве забыли? В военное училище поступать буду. Обязательно. Нет у меня другого пути, это я сегодня окончательно понял.
– Ну, что ж, очень-очень рад. Настоящий ты, Петро, мужик. Что надо! Повезло твоей Оксане.
– Конечно, повезло, товарищ майор. А как же. Она вообще везучая. Разрешите идти?
– Ну, тогда с тебя приглашение на свадьбу.
– Э, нет, сперва на Вашу, а там уже поглядим.
Он рассмеялся. Задорно, заразительно. Замполит подумал, что его любимчик Гончаренко всё тот же. И понёс рапорт Божку на подпись.
Галя Нечаева
Лейтенант медицинской службы, молоденький, стройненький, не раненый, не контуженный, интеллигентное беззлобное личико, Савватиев Геннадий Петрович шагал без отдыха пятый уже час. Идти было бы, в общем-то, легко. Как по городскому тротуару. В отлив дно обнажалось полосой метров тридцать. Песок был твёрдым и гладким, будто его спрессовали дорожным катком. Солнце припекало
