style="font-size:15px;"> Мила дошла – до КиКа, в котором дожидались оценок и улыбались обе, ненавидя каждую секунду ожидания, оттуда до подтрибунных. И, лишь уйдя из поля зрения прессы и зрителей, уцепилась за Викторию. Так они брели в раздевалку, медленно, составив из двух тел одно, которое может перемещаться.
– Леонова, бить тебя некому, а мне некогда!– ругалась тренер, чувствуя, как каждым шагом девушка виснет на ней все сильнее.
За десять шагов до раздевалки, когда адреналин окончательно выветрился из организма, Мила поняла, что это все. Идти она уже не может. Все! И через секунду почувствовала, как ее подхватывают под колени и поднимают от земли.
– Держись крепче, Леонова, нам только вдвоем завалиться не хватает, спокойно сказала Виктория Робертовна. После этих слов из глаз девушки полились слезы. Слезы боли. Слезы разочарования. Слезы страха, что теперь-то точно никаких соревнований, к которым ты шла всю жизнь. Самый главный, самый желанный вход на лед не состоится из-за какой-то кости, настолько мелкой, что ее и на МРТ не разглядеть, если специально не искать.
Она вырыдала в широкий воротник палантином и плечо Вики под ним все за оставшиеся десять шагов, но почти по инерции продолжала плакать еще минут 15 сс момента, как опустилась на скамейку, цепляясь за шею женщины.
– Ну все, моя маленькая! Все! – приговаривала тренер, поглаживая ее по плечам и тихо касаясь губами макушки. Давай снимать коньки и пойдем отдыхать. Ты же умница, ты же победительница!– как мантру нашептывала Виктория слова, чтоб унять это дрожание маленького тела в ее объятиях,– Мы завтра все выясним и решим, как быть дальше.
Она потихоньку выбралась из кольца девичьих рук и начала расшнуровывать ботинок на больной правой ноге. Шмыгая носом, Мила занялась – левым.
Стопа на удивление выглядела нормально, не отекла, не проявилось гематом. И только на ощупь была горячей. Может, им все же повезло?
Нет. Но узнают они обе об этом только в Москве, а перед нею снова будут войны за показательные, в которой опять же фигуристка выйдет победившей, а тренер в дальнейшем сочтет свое сопротивление номинальным. И этой победой за ничего не значащий вход на лед к обожаемой японской публике велика фигуристка, державшая почти пять сезонов, считая юниорский, мир фигурного катания в ожидании новых красок и достижений, обеспечит себе долгую дорогу к сегодняшнему защемлению нервов в спине. Одни показательные и минус сезон через три года. Виктория почему-то была уверена, что этого сезона в большом спорте у Милы не будет, уж слишком обтекаемо уходили от точных ответов врачи. И надо будет сделать так, чтоб ее Милка с этим примирилась. О чем Вика не хотела думать, но знала наверняка, больше ни одного сезона в большом спорте у фигуристки Леновой не будет. НО этого она говорить девушке не собиралась. Этого она говорить не собиралась никому, даже Илье, потому что всегда есть место чуду, хоть в чудеса тренер Домбровская не верила совершенно.
