рисовать классики на асфальте или писать «2+2=4» на школьной доске.
И начнет кроить судьбу, которая так еще и не определена.
Что из него собираются сделать?
Кого?
Лидера, вождя, предводителя новых партий и революций?
Пророка еще не придуманной религии?
Мыслителя, что создаст новое социальное учение? Музыканта, поэта, писателя, чье творчество изменит сознание миллионов?
На сколько еще лет в будущее тянется неторопливый план сил Света?
Да, сути, что дается Иному от природы, не изменишь. Егор будет очень-очень слабеньким магом. Благодаря вмешательству Дозора – все-таки Светлым магом.
Но для того, чтобы менять судьбы человеческого мира, быть Иным не обязательно. Это даже мешает. Гораздо лучше пользоваться поддержкой Дозора и вести, вести за собой человеческие толпы, что так нуждаются в придуманном нами счастье.
И он поведет. Не знаю как, не знаю куда, но поведет. Вот только ведь и Темные сделают свой ход. На каждого президента находится свой киллер. На каждого пророка – тысяча толкователей, что извратят суть религии, заменят светлый огонь жаром инквизиторских костров. Каждая книга когда-нибудь полетит в огонь, из симфонии сделают шлягер и станут играть по кабакам. Под любую гадость подведут прочный философский базис.
Да, мы ничему не научились. Наверное, не хотим.
Но по крайней мере у меня есть немного времени. И право сделать свой ход. Единственный.
Знать бы еще какой.
Призвать Светлану не соглашаться с Гесером, не приобщаться к высшей магии, не править чужую судьбу?
А почему, собственно? Ведь все правильно. Исправляются допущенные ошибки, творится счастливое будущее для отдельно взятого человечка и человечества в целом. С меня снимается груз допущенной ошибки. Со Светланы – сознание того, что ее удача оплачена чужой бедой. Она входит в ряды Великих волшебниц. Какова цена моих смутных сомнений? И что в них – искренняя забота, а что – маленькая личная корысть? Что Свет, что Тьма?
– Эй, друг!
Торговец, рядом с лотком которого я стоял, глядел на меня. Не слишком зло, но раздраженно.
– Берешь что-нибудь?
– Я на идиота похож? – осведомился я.
– Еще как. Или покупай, или отойди.
В чем-то он был прав. Но я сейчас был настроен огрызаться:
– Не понимаешь своего счастья. Я тебе толпу создаю, покупателей привлекаю.
Колоритный был торговец. Плотный, краснолицый, с толстенными ручищами, где равномерно перемешались жир и мышцы. Он окинул меня оценивающим взглядом, явно не обнаружил ничего угрожающего и собрался было что-то съязвить.
И вдруг улыбнулся.
– Ну, создавай. Только поактивнее тогда. Изобрази покупку. Можешь даже деньги мне понарошку
