успокаивающий шум воды и тихое общение белок слышалась оживленная беседа. На траве стоял архангел Гавриил, хандра которого улетучилась, как дым от догоревшей спички, перед ним улыбался Сергей, поминутно щурясь и кивая в ответ. За письменным столом устроилась Агнесс. Она была в боевой форме и сосредоточенно работала с бумагами, что-то записывая длинным кремовым пером. Ее ресницы были опущены, а губы мерцали розоватым блеском.
– Скажи мне, Агни, – позвал ее архистратиг вдохновения.
– Да, Габри? – Агнесс подняла бирюзовые глаза.
– Почему ты зовешься первой помощницей архангела Михаила, когда других у него и в помине нет? – спросил Габри.
– Ты же знаешь, что были, – улыбнулась Агнесс.
– Просто на этой работе никто долго не задерживается, – в воздухе прозвучал приятный спокойный голос. Волной тепла в уголок зашел Михаил. – И это понятно: платят мало, работать надо много, больничных и отпусков не предусмотрено, перерыва на обед тоже нет. Вдобавок ко всему начальник зануда. Был бы он хотя бы блондин с голубыми глазами, как вон Сергей, тогда его можно было бы еще потерпеть, а так – просто невыносимо.
– Ты ошибаешься, Михаил, я нестерпим, – отозвался Сергей. – Меня терпит только Вика, и то, по-моему, с большим трудом…
– Ну Агни же терпит! – воскликнул Габри.
– Исключения, Габри, только подтверждают правила, – резонно заметил Михаил.
– Значит, бонусы хорошие есть, если все-таки терпят, – подала голос Агнесс. Михаил увидел, что она не дарит взгляда, но на губах ее играет светящаяся улыбка.
– Кстати, я хочу поздравить тебя и меня! – огласил Габри. – Ты гениален в своей дальновидности, Миша!
– В чем это выразилось? – поинтересовался первый архангел.
– Сергей – это готовая муза! Я бы сказал: наиготовейшая из всех готовых муз! – живо проговорил Габри. – У него потрясающая фантазия, а стиль и язык просто великолепны! Я зачитался планами искушений! Это просто конфетка! – архангел сложил пальцы горстью и смачно чмокнул их губами.
Сергей смутился. Брови Михаила нахмурились.
– Габри, ты разбирай, когда речь идет о людях. Это не игра и не книжный сюжет, – произнес Михаил.
Сергей сник. Похоже, разрешения на план можно было не ждать.
– Одно другому не мешает! – возразил Гавриил.
– Всему должны быть границы, Габри, – молвил старший брат.
– Творчество отодвигает любые границы! – с достоинством заявил Габри.
– Только не границы дозволенного.
– Ты чего, а?.. – не понял младший брат. – У тебя что, плохое настроение, да?.. Это не означает, что можно портить его другим!
Губы Габри надулись, как у обиженного ребенка. Начальник муз сложил руки на груди и отвернулся.
– Габри, ну что ты, – смягчил тон Михаил.
– Я тут для него стараюсь, выматываюсь, понимаете ли, а он приходит и заявляет: всё, всем по углам, картины в рамки, хомут на шею!.. – быстро пробормотал Габри.
– Гаврюша,
